Сибирские огни № 05 - 1969

рила его в том, что он обидит ее, когда они вынуждены вместе, по необходимости, тесно прижавшись друг к другу, ночевать в холодной избушке. Даже легкомысленный Костя Санников пока что разбирается в людях гораздо луч­ ше следователя. Ох, он не золото, этот Костя, жадно проглотивший обед, приго­ товленный для Заварзина, выпивший спирт, понимающий в то же время, что «Заварзин колоссальный мужик», что пра­ вильно его уволят с работы за глупости в тайге и что начальника, вышедшего на поиски его, самого нужно теперь же искать и спасать. Он и пытается это сделать да­ же пьяный, пока Инна силой не укладыва­ ет его спать. Рассказ «Странная командировка» на­ писан так, что мы представляем возмож­ ное его продолжение. Бывают моменты в жизни, когда человек получает сильнейший толчок, определяющий многое в его после­ дующей жизни. Инна понимает уже. что в обстановке этой странной следственной поездки она — не следователь, а Завар­ зин— не подсудимый. Однако это лишь на­ чало созревания характера, да еще, связан­ ного с освоением той ответственной профес­ сии, которая особо предостерегает от воз­ можных ошибочных представлений о лю­ дях нашего века и нашего социалистиче­ ского общества. Тому, как суровая и требовательная жизнь разделяет, контрастирует людей, по­ священ рассказ, давший название всей книжке — «Последний цветок лета». Писа­ теля интересует конфликт, на этот раз окончательно разделяющий судьбы двух близких людей в момент решающего собы­ тия в их жизни. Трудная жизнь была у девочки Ксений. Так случилось, что осталась она вдвоем с дедом и еле выпросила себе работу в че­ тырнадцать лет. Была она старательной в любом деле, благодарной людям за то, что не покинули ее в беде. Потом вышла замуж за рабочего парня Геннадия, а он совершил преступление и отбывает свой срок в лагере. Ксения — девушка красивая, и многие подозревают, что она совращает мужчин в поселке, но весь смысл ее жиз­ ни в ожидании возвращения любимого. И вот он появился в тот момент, когда Ксению назначили охранять склад взрыв­ чатых веществ. Она, по своей наивности и доверчивости, не знает того, что уже из­ вестно другим: Геннадий не первый день как вернулся из мест заключения и обде­ лывает свои темные делишки в ближнем городе. А его как раз и интересует взрыв­ чатка для глушения рыбы — Геннадий стал промышлять браконьерством. Какую огромную радость, какое глубо­ кое чувство переживает Ксения, жившая до встречи с мужем скучно и отрешенно! Сколько прекрасных мгновений пережива­ ет она! Но Геннадий лишь грубо и нагло играет в любовь. Его заботит лишь одно: как бы усыпить внимание Ксении, пока его сообщники будут воровать взрывчатку. Мазаев, как и в других своих расска­ зах, усиленно подчеркивает: нет в героине чего-либо особенного. Э то— обыкновенная женщина, да еще обделенная счастьем. Но в решительную минуту своей жизни, не очень, может быть, ясно, она сознает, ка­ кая пропасть разделила ее с мужем. Не из ревности и разочарования поднимает она на него ружье. Об этом у нее даже мысли не мелькает. Она стреляет во врага всего того, что считает своим родным миром; с чувством гадливости отбрасывает от себя человека, ставшего бандитом. Очень силь­ ная сцена дана писателем как финал со­ бытия, навеки разъединившего честное, благородное и мерзкое, отвратительное. Когда понесли раненого Геннадия, на по­ дошвах его сапог отчетливо были видны яркие звездочки гооечавки — последнего цветка уходящего лета. Человек остался со своим глубоким го­ рем. Только рассказ написан так, что мы не ощущаем трагедию Ксении как безысход­ ную. Мы знаем: человек, так решительно отбросивший от себя гнилое и страшное,— человек нашего времени, нашедший свое место в жизни и труде. Он будет жить и дальше, скромно и незаметно выполняя свое дело. К остальным рассказам сбврника — «Булкин», «Листопад», «Разменная моне­ т а »— мы отсылаем читателей. Новые ге­ рои, новые сюжетные положения обогаща­ ют нас представлениями о жизни, о тех ее явлениях, которые интересуют Владимира Мазаева. Но тема в них — все та же. Осо­ бенно хочется выделить уже упоминав­ шийся рассказ «Гармошка на том бере­ гу»,— не только как самый поэтичный, но и как свидетельствующий о верном стрем­ лении писателя расширить мир явлений и характеров, который он художественно ос­ ваивает в очень трудном жанре рассказа. В> П о б о ж и й СКВОЗЬ ПРИЗМУ ШАБЛОНА Ч то такое «совесть хлебороба», как она «прилагается» к сложным, ме­ няющимся условиям жизни современной деревни, что интересного и нового в жиз­ ни советского крестьянина — вот этический угол зрения и та нелегкая задача, кото­ рую взял на себя автор книги «Земля и совесть»’.1 1 В. П о п о в . Земля и совесть. Барнаул. Алт. кн. изд., 1968.