Сибирские огни № 04 - 1969

— На вот, заодним и подворотничок пришей, а то жди, когда стар­ шина позаботится, —• А ты капитально собрался,— сказал Карев. •— Не к теще на блины ехал,—улыбнулся парень. Они разговорились. Парня звали Федором, как и Кареву, было ему около тридцати, и работал он агрономом в совхозе. Все это он выложил сразу, вдобавок рассказал пару допотопных анекдотов, и у Карева сло­ жилось о нем первое впечатление, как о простоватом деревенском му­ жичке, однако, искреннем и душевном. К тому же, на Федоре ладно си­ дела военная форма, все пришлось ему впору, казалось, будто всю жизнь он носил эту гимнастерку и эти галифе, и выгоревшая пилотка ладно пришлась к его удлиненной, яйцевидной голове, стриженой под полубокс, и лихо, как у бывалого солдата, выбивалась из-под нее соло­ менного цвета мальчишеская челка. Федор был назначен командиром взвода, а Карев попал в его взвод. С первого дня службы Федор потребовал от подчиненных строгой дисциплины, придирался к каждой мелочи, к месту и не к месту повто­ рял общеизвестные высказывания великих полководцев,— вроде того, что, мол, тяжело в учении, зато легко в бою,— сам, как казалось, из кожи лез, и Карев, наблюдая за ним, утверждался все больше в своем первоначальном мнении. Однажды Карев был в ночном наряде, охранял «склад с боеприпа­ сами» — груду каких-то ящиков, сваленных под березами. Ночь выдалась теплая, пасмурная; темнота казалась осязаемо плот­ ной, не на чем было остановиться взгляду, чтобы отвлечься от наседаю­ щей дремоты. Карев сел на траву, привалившись к ящикам, и сам не за­ метил, как задремал. Проснулся он от грозного окрика, вскочил, ослеп­ ленный лучом фонарика, потом, опомнившись, бросился на землю искать автомат, неуклюже ползал в траве и чувствовал, как его колотит, будто в лихорадке. — Встать! — крикнул невидимый за светом человек, и Карев узнал по голосу Федора, немного успокоился и сказал, стараясь скрыть дрожь в голосе: — Ну, чего ты орешь? Никто не съел твои ящики... — Три наряда вне очереди,— раздельно произнес Федор, а Карев совсем успокоился и сказал примирительно: — Зачем ты поднимаешь шум, Федя? Ведь сам знаешь, что дет­ ская игра все это — «смирно!», «равняйсь!», «атомная тревога!», и пус­ тые ящики эти разве что бабам на растопку нужны.., — Детская игра, говоришь? А ты знаешь, ты знаешь...— Федор за­ дохнулся от злости, лица его не было видно, но Карев сообразил, что ему лучше помолчать. Как ни странно, а после того случая Карев стал по-другому смот­ реть на своего командира, внутренне понимая, что не такой уж он прос­ тачок, этот Федор, и что не от честолюбия, а тем более не из желания выслужиться был он суров с подчиненными,— скорее от привычки ко всякому делу относиться серьезно и добросовестно... Они даже подружились, и в последний вечер, когда своей компани­ ей собрались выпить на прощание, как это водится, Федор стал пригла­ шать Карева к себе в деревню, насулил ему золотые горы,— как будут они бродить с ружьями по болотам, ночевать в стогах сена и жечь охот­ ничьи костры под звездами... Тогда они все быстро захмелели,- потому что за время службы от­ выкли от водки, кричали и спорили вразнобой, вспоминали, какую здесь им показывали могучую военную технику.