Сибирские огни № 04 - 1969

А утром из-за грязно-зеленого большого дома впервые, пожалуй, в этом году заглянуло в наш двор солнце. Заглянуло и—давай хозяй­ ничать на моем окне. Да не потихоньку, а прямо на глазах взялось оно смывать художества ночного мороза! Капли падают, дробятся — брыз­ ги во все стороны. И так на всех девяти стеклах, все окно в. брызгах. Узоры тают, размываются, стекло становится прозрачным. Уже видны вершины голых тополей в дворовом сквере, уже грязно-зеленый дом, который почему-то здесь зовут профессорским, уже он виден. А на крыше у него солнце. Повисло между труб на своих лучах, большое, белое от веселой ярости и — прямой наводкой по моему окну, по всем его девяти стеклам. Лучи как теплый ливень— по наледи, по наледи, по всем стараниям деда Мороза. Так тебе, так, не приходи по ночам, не шантажируй, не вернется твоя зима, вот тебе,' вот! Лужицы на подоконнике образовались и стали пухнуть, надуваться.. Но пока не растекаются, небось, боятся сажи, что за зиму попала меж­ ду окон. Надуваются, дрожат от падающих капель, толще, толще.,, и вот, бережно нащупывая, где почище, лужа выпустила ножку. Потом другую, третью.... И так меняется вся на глазах, шевелится, дрожит, растет, ползет по подоконнику своими щупальцами-ножками. Солнце же, застряв меж труб профессорского дома, вошло в раж. И поддает, и поддает —добралось! Лужицы растут, щупальцы их лезут уже под внутреннюю раму, а из-под нее — под книги и под рукописи... «Это что же,— думаю,—такое получается? Ведь от подмоченных рукописей... до подмоченной репутации недалеко?» Не выдержал, побежал за тряпкой. Открыл створки и давай про­ мывать подоконник, смывать талой водичкой сажу. Мою, а солнце су­ шит, мою, а солнце сушит. Так славно мы сработались! «Весна!» — сигналит оно мне с крыши. «Ве-есна, брат», —соглашаюсь. СЛУЧАЙ НА УЙМЕНИ Как прекрасно и беспокойно чувствовать себя вечным должником... Понял я это много лет тому назад, когда, делая первый в жизни само­ стоятельный шаг, отправился на заработки в алтайскую тайгу. До ближайшего леспромхоза добирался долиной реки Уймевь? до­ бирался пешком. Предостерегали меня, чтобы пешком не ходил, но я махнул рукой на эти предостережения, решив, что, если ездят на ло­ шадях, пройду и я. Чтобы поспеть к вечеру на место, подналегал на свои конечности, как мог. После полудня дорога стала ветвиться, хиреть, травяиеть, а вскоре и вовсе сошла на тропу. Горы придвинулись слева и,справа, шум реки усилился, тропа начала прижиматься к берегу, едва прогля­ дывалась среди камней. ' „ г- А через несколько минут предстоял первый брод. Тут-то мне и явил­ ся мрачноватый каламбур: «Какое там «Уймень»! Самый настоящий «не-Уймень»... Холодное течение рвало из рук дорожный посошок, тащи­ ло в сторону ногу, стоило оторвать ее от дна. Прозрачные, тугие струи давили так, что, казалось, прекрати сопротивляться, садись на них, и понесешься словно по гладкому льду. Выскочил на берег и принялся растирать ноги, пока не покраснели. Потом натянул штаны и припустил дальше, гордый, что переборол сти­ хию. Не успел прошагать и сотни метров, как тропа, виновато вильнув вокруг леска, снова исчезла у воды. Сжав зубы, стал твердить себе, .что