Сибирские огни № 04 - 1969

И снова надо было расслабить мышцы, погрузиться в память, в логику, остервенело работать всеми мозговыми клетками... Уложился я точно вовремя. Поплелся в преподавательскую, схватил перепачканными мелом пальцами конспект. Паршивый, он лежал себе спокойнехонько там, где я его оставил — на зеленом сукне стола, на уголке. Жадно вглядывался я в слова, в формулы и, главное, в чертеж... и убеждался, что все до последней черточки, до последнего штришечка вспомнил, все как есть. Один только вопрос был начисто упущен. Но когда стал раздумывать, то вдруг понял, что вопрос этот несуществен­ ный, его и надо было забыть! В изнеможении плюхнулся на диван. — Что с вами, Глеб Установил? :—спросила англичанка Виктория Робертовна.— У вас такое лицо... не заболели? — Нет,— улыбнулся я.— Наоборот... С того самого дня я оторвался от конспекта. А это значило... как много это значило! Я получил живую связь с аудиторией, мог кромсать материал лекции как мне хотелось, как подсказывала логика более стройного изложения; мог теперь делать отступления, что-то подчерки­ вать, что-то упускать, мог говорить своими, более доходчивыми, слова­ ми, мог припомнить случай из своей небольшой заводской практики, мог шутить. Теперь можно было пройтись между рядами столов, загля­ нуть в ваши тетрадки. Но главное, я выиграл в ваших глазах! Не знаю, выиграл ли я в твоих глазах, Чердынцев?.. Ты по-прежнему получал у меня тройки и даже двойки, однако спе­ си в тебе не убавлялось. Ты, как мог, старался всем внушить: «Глеб не взлюбил меня и режет...» На первый экзамен ты явился неподготовленным. Целыми днями, и об этом все знали, ты пропадал в спортзале, ты был техникумовсйим «баскетбогом». — Можно, я возьму другой билет? — сказал ты, просмотрев вопро­ сы первого билета. — Пожалуйста! — великодушно ответил я.—Только, выражаясь спортивным языком, судить я буду лишь из четырех баллов. Ты взял другой билет. Ты первым пошел отвечать, ты засыпал меня словами, ты подрагивал отставленной ногой в слегка расклешенной брючине, но... отвечал ты никак не на пятерку. Все то же непонимание самой сути, все та же приблизительность... Я поставил тебе три. Ты гордо направился к выходу, но вдруг остановился. Ты, очевидно, на­ чал понимать, что доигрался... — Разрешите...— сказал ты никак не своим обычным тоном.— Я еще раз... попробую. —- Только судить я вас, Чердынцев, буду уже из трех баллов,— развел я руками.—Таков закон. Ты весь потух. И не уходил. Ты всем своим видом уже просил. — Чердынцев,—сказал я укоризненно,— с нашей-то с вами гор­ достью? Ты вспыхнул и ушел. Все зимние каникулы я потратил на командировки. Побывал на четырех машиностроительных гигантах, исписал во время этих поездок целую тетрадь и теперь многое мог рассказать...