Сибирские огни № 04 - 1969

Окруженный толпой, стоял человек с незрячими глазами. Морская свинка с гладкой белой шерстью, с прозрачными ушками лениво вытас­ кивала из ящика билетик, где было сказано, что вас ожидает в ближай­ шем будущем... На всю жизнь, наверное, запомнился невысокий рыжебородый ста­ рик. За ведерко картошки он брал по двести восемьдесят рублей. Впер­ вые применил тогда Глеб свои знания арифметики на практике. Он разделил в уме мамин заработок на двести восемьдесят и получил полтора. Поселились Глеб с матерью у дальней родственницы, которую мать велела звать тетей Дорой. Тетя Дора была немолодая, высокая, лицо у нее маленькое, острое, все в ямочках от оспы. Детей у нее не было, а муж ее, дядя Захар, присылал с войны письма. < Квартирка, в которой они теперь жили втроем, находилась в здании конторы сельпо, где тетя Дора работала уборщицей. Дома у себя она блюла идеальную чистоту: везде наглаженные занавесочки, кружевца, скатерки, чехольчики. Была у тети Доры корова Марта, за которой Глебу полагалось уха­ живать. Он убирал навоз, давал сено, возил на санках воду из колонки. Работа для Глеба привычная, у деда в деревне тоже корова... Да только Марта тети Доры была с норовом — лягалась. Особенно же не любила Марта, когда Глеб, вытаскивая у нее из-под ног старую подстилку, ще­ котал Мартины ноги. Тогда Марта била задними ногами. Хорошо еще, если удары приходились по вилам или просто в воздух. Когда в воздух, так это даже смешно, Глеб хохотал до слез, если Марта «мазала». А один раз заднее копыто Марты угодило Гле'бу прямо в лоб. Бац! В глазах у Глеба сверкнуло, и он отлетел к воротцам стайки. И не будь на голове шапки, носить бы Глебу отпечаток Мартиного копыта всю жизнь. Молоко от Марты тетя Дора продавала. Бутылки зеленого стекла она ставила в клеенчатую сумку и отправлялась на базар. Но иногда и Глебу молочка перепадало. Одного стакана в таких случаях обычно не- хватало, и Глеб просил еще. — Ты как теленочек... зузишь,— неодобрительно говорила тетя Дора. И Глебу после этого уж как-то не хотелось пить второй стакан, но в другой раз он забывался и просил опять. И вот однажды тетя Дора не вытерпела и сказала: — Для тебя, парень, не напасешься... Мне и то одного стакана хва­ тает... — Поэтому, тетя Дора, ты и тощая,— как-то само собой вырвалось у Глеба. Тетя Дора и мать— обе мигом уставились на него. Мать не могла сдержать смеха, а лицо у тети Доры вытянулось, глаза сделались узки­ ми и злыми. Она смолчала, но с тех пор между матерью и тетей Дорой стало неладно. К Глебу же тетя Дора еще больше построжела. «Опять в обуви залетел, колхозник!» «Кто это ковер мне загнул?» «Ты, ширмач, здесь насорил?» «Не берись руками, поди, не мыл!» Дальше больше. Уж несколько раз тетя Дора принималась кричать: «Навязались на мою шею!» И еще разное кричала... В конце концов пришлось матери искать квартиру. Прощай, тетя Дора, прощай, ковар­ ная Марта!