Сибирские огни № 04 - 1969

бытия? Может быть, ее предстоит решить Кате, у которой тоже темные крестьянские руки и которая говорит о Л. Толстом: «Граф! вот потеха-то. Я полистала — скуч­ но, ничего не поняла,. бросила. Да и не­ когда мне читать». Люди «главного дела», «исток всех нас», «в неоплатном долгу» — эти слова принад­ лежат не витийствующему проповеднику. Скептик и противник высоких слов, Петр Морев заговорил высокими словами. Но этот пиэтет, это восторженное преклонение перед отвлеченным человеком земли в из­ вестном смысле едва ли лучше схематиче­ ских понятий, с которыми спорил герой, ибо там, где начинается преклонение — там как раз кончаются поиски, кончается трез­ вый анализ, от которого, по крайней мере, можно было немалое ожидать, а молодой ищущий герой незаметно готов превратить­ ся в свою противоположность. Написанная живо и горячо, повесть «Двенадцатый двор» поднимает ряд суще­ ственных вопросов (не зря она привлекла к себе внимание критики). Однако попытки ответить на них оказываются подчас куда менее убедительными. Ф. В а с и л ь е в а Д Е Л О И З А Р Х И В А Л ев Квин пользуется заслуженным признанием своих юных читате­ лей. Его книги интересны занимательным сюжетом, остроумны, веселы, не лишены безусловной познавательной и воспитатель­ ной ценности. В основе новой повести писателя «На­ чинают и проигрывают»1— не совсем обыч­ ное дело из судебного архива: семнадцати­ летний парень обвиняется в непреднамерен­ ном убийстве. Люди и события двадцати­ пятилетней давности обрели в произведе­ нии вторую, довольно трепетную и волную­ щую жизнь, воплотились в ряде запоми­ нающихся художественных образов. Действие протекает в небольшом сибир­ ском городе. Молодой офицер Виктор Кле­ пиков выписывается из госпиталя после тя­ желого ранения и демобилизуется. За ду­ шой у него — ни трудового опыта, ни спе­ циального образования (если не считать одного курса юридического института). Да и время было такое — не до свободного 1 Л е в Кв и н . Начинают и проигрывают. Повесть. Новосибирск, Зап.-Сиб. кн. изд„ 1933. выбора профессии. И человек пошел туда, где больше всего требовались его силы, его нравственная стойкость и мужественный ха­ рактер,— в угрозыск. Все происходящее в повести дано че­ рез восприятие начинающего следователя — может быть, несколько прямолинейно и кое-где чуть наивно, но подкупающе-иск­ ренне— в полном соответствии с непосред­ ственностью и страстностью его характера. Таким Виктор вышел в «гражданку», про­ стившись с госпитальным хирургом Курако- вым, за суровой и «непроницаемой» внеш­ ностью которого он не сразу разглядел во­ левого, чуткого и внимательного к окру­ жающим человека, стойкого и активного гуманиста. Клепиков удивляется «странно­ му умению этого чертова Куракова и всех других людей подобного рода запутывать н без того непростые человеческие отношения. Ведь доброе дело делают, доброе, но так, что хочется их же ругать». Однако и сам Виктор не вдруг и не просто научился рас­ путывать клубки человеческих взаимоотно­ шений. Нередко вслепую и предвзято входит Виктор в стихию милицейской службы. И как же он поначалу негодует! Боевой офицер, находящийся еще в плену мальчи­ шеских представлений о романтике «детек­ тива», он должен разгрызать «семечки»: разбираться в карманных кражах, склоках и мелких хищениях, вылавливать безбилет­ ников и хулиганов. Выпукло, сочно, гроте­ скно набросан портрет одной из тех, с кем «боролся» бывший фронтовик в тылу,— комической старой дамы в облезлых мехах, пришедшей с жалобой на соседку: га во­ рует у нее из перины пух! Сдерживая смех и ярость, Клепиков отделывается от «пух- старушки» и с профессиональной одержи­ мостью берется за настоящее, первое са­ мостоятельное дело. По «неопровержимым» уликам он во что бы то ни стало пытается разоблачить в своем подследственном — Андрее Смагине — убийцу Автор прощает ему эту одержимость Да и как же иначе? (Наверно, и врачу грешно радоваться каж­ дому трудному случаю в своей медицин­ ской практике, но ведь на «легких» заболе­ ваниях невозможно совершенствоваться!). Клепикову было «немного завидно», когда его друг Арвид в первый же день работы в угрозыске поймал убийцу, и он обрадо­ вался, заполучив «убийцу» сам, хотя чита­ телю с первых же страниц ясно, что Анд­ рей никакой не преступник. Тем не менее, нельзя не следить с самой глубокой заинте­ ресованностью за перипетиями следствия, за всем ходом решения увлекательной за­ дачи со многими неизвестными — раскрытия дела. В этом процессе приходится знако­ миться с самыми разными людьми, насе­ ляющими тыловой город,— сильными и сла­ быми, ясными и путаными, достойными и ничтожными, значительными и мелкими (некоторые из них, увы, играют только эпи­ зодическую и иллюстративную роль). Боль­ шинство зарисовок — черно-белые: такой и была палитра молодого лирического героя