Сибирские огни № 04 - 1969

азербайджанский писатель Мирза Ибраги­ мов. Такое единодушие не означает, однако, отсутствия разноречий в понимании отдель­ ных сторон горьковского духовного богат­ ства. Различие заметно в понимании гуманиз­ ма. Часть авторов анкеты видит в горьков­ ском гуманизме прежде всего интерес к конкретному, отдельному человеку, для них особое значение имеет личность писателя в ее повседневной душевной щедрости, посто­ янной активной помощи людям и деятель­ ной заботе о них. Им особенно дороги те художественные произведения, где выступа­ ет чувство любви к частному человеку. «Он любил людей, а не просто человечество, что, как известно, гораздо труднее...» — пишет Ольга Берггольц. Умение открыть в людях «жемчужины человеческих качеств», «стрем­ ление увидеть во всякой, даже, казалось бы, окончательно падшей душе доброе начало» особенно дорого Владимиру Максимову. Но высказывается и другое понимание гуманизма. Леонид Леонов пишет: «Пре­ красное человеческое тепло излучалось из этого представителя новой человеческой по­ роды, но это была не тихая, поровну на всех, ко всем людям без изъятия всепро­ щающая любовь — это была воинствующая очистительная любовь, которой назначено преобразить планету». Леонов соотносит гуманизм Горького'с «новой правдой», прав­ дой революции: «Для Горького, как и для его Буревестника,— революция тот огненный воздух, о который опираются его крылья». В юбилейной литературе особенно много внимания заняло изучение идейных и жиз­ ненных связей Горького и Ленина. Теперь, когда с исключительной остротой встает проблема партийного руководства духовной жизнью общества, правильное понимание взаимоотношений вождя Коммунистической партии и великого художника социалистиче­ ской революции имеет значение далеко не локальное. В новых исследованиях импонирует не только значительное расширение круга при­ влекаемых фактов, но и продуктивное стрем­ ление уйти от некоторых старых схем, по­ рядком упрощавших проблему. Ленин не­ редко выступал в них в качестве мэтра, ре­ зонерски поучающею прилежного ученика Горького, а послушный ученик Горький ста­ рательно исправлял замеченные учителем ошибки. «На самом деле все было не гак просто»,— пишет А. Мясников1. Он стремит­ ся показать дружбу двух гигантов, исклю­ чавшую возможность простого ученичества. Великий мыслитель и политический деятель и великий художник слова, два громадных опыта, на равных сталкивались в дружеском идейном взаимообщении, не исключавшем полемики и расхождений. «Они могли убе­ дить друг яруга в чем-то или разойтись не­ убежденными. но не могли подавлять один 1 А. М я с н и к о в . Гений революции и худож­ ник слова. «Звезда», 1968, № 7, стр. 201. другого своим авторитетом, как бы он ни был велик»1. Впрочем, некоторые статьи на эту тему, содержащие немало цитат, ничего сущест­ венно нового в понимание вопроса не вно­ сят2. В юбилейный год появилось много новых работ, свидетельствующих о дальнейшем развитии науки, назвавшей себя далеко не идеальным словом «горьковедение». Горько- ведение-68 — наука совсем не идилличес­ кая, в ней идут трудные поиски верного понимания сложного наследия великого ху­ дожника, общественного деятеля и челове­ ка. Они чреваты научными спорами, сшиб­ кой различных взглядов, творческими конф­ ликтами. Все решительнее отвергается уста­ ревшее, косное, неверное. Внимательнее всматриваются исследова­ тели, например, в творчество Горького 90-х годов. Еще не так давно мировоззрение писателя в эти годы безапелляционно объяв­ лялось марксистским, утверждалось, что ав­ тор «Макара Чудры» и «Старухи Изергиль» с. первых шагов своих в литературе прочно стоял на позициях научного социализма. Тем самым затушевывалась подлинная идейно-художественная эволюция писателя, снималась сложность многих произведений 90-х годов, исчезало их стилевое своеобра­ зие по сравнению с творчеством писателя последующих периодов. Документы, письма, материалы, опубликованные в последнее время и пущенные в научный оборот, позво­ лили лучше разобраться в противоречиях мировоззрения писателя тех лет и полнее выявить его действительные идейно-эстети­ ческие позиции. «Суматоха эпохи»,— как справедливо замечает К. Д. Муратова в итоговой статье,— отраженная в сознании художника, должна найти более полное и серьезное раскрытие в советских исследова­ ниях о Горьком 90-х годов3. В статье Е. Тагера о революционном романтизме Горького4 и в некоторых других работах юбилейного года показано, как внимание к марксизму сочеталось у писателя с не до конца преодоленными симпатиями к народ­ ничеству и даже к учению Ницше. В 1898 году Горький писал Акиму Волынскому: «И Ницше, поскольку я его знаю, нравится мне». Следует согласиться с А. Мясниковым, когда он пишет об «отдельных попытках канонизировать» Горького, имевших место «в свое время»56. Неточно здесь только сло­ во «отдельные». Тенденции к каноническому подходу носили в это «свое время» доволь­ но распространенный характер. Несколько 1 «Звезда», 1968, № 7, стр. 251. 2 См., например: А. Во р о б ь е в. В. И. Л е- нин и А. М Горький. «Подъем», 1968, № 2. я К. Д. М у р а т о в а . Горьковедение 60-х го­ дов. «Русская литература», 1968, № 2, стр. 8—9. 4 Е. Б Т а г е р Революционный романтизм Горького. В кн «Русская литература конца XIX — начала XX в. Девяностые годы» «Наука», М., 1968. 6 А. ДАя с н и к о в. Горький участвует в со­ временных спорах. «Литература в школе», 1968, № 4, стр. 14.