Сибирские огни № 04 - 1969

Наконец, наступил момент, когда И. Нежный объявил, что денег больше нет. Было созвано экстренное собрание всего коллектива. Оно было коротким: выступи­ ли Эмилия Мильтон и Леонид Бахромов. Как нечто само собой разумеющееся, они предложили взять недостающие средства из фонда заработной платы. И все с ними согласились, ни у кого даже мысли не возникло, что из-за недостатка денег мож­ но отменить хотя бы одно режиссерское предложение. Татищевское правило — «сколько отдашь, столько и получишь» — действовало безотказно. Сами артисты покупали в складчину хлеб и молоко (на большее не хватало) и завтракали прямо в театре перед репети­ цией. На премьере Б. С. Глаголин, восхи-' тценный самоотверженностью краснофакель- цев, остановив рукоплескания зрительного зала, вышел к рампе и, указывая на акте­ ров, сказал публике: «Вы должны особо приветствовать их. Они сегодня выпили только по одному стакану молока!» Премьера прошла с шумным и отчасти скандальным успехом. Дело в том, что зритель Нижнего Новгорода той поры еще не был подготовлен к восприятию таких остросатирических, антирелигиозных да еше поставленных в необычной манере спектак­ лей. Поражали контрастные краски — от драматически напряженных до комедийных, вплоть до буффонадных, клоунских (сле­ зы — струйки из глаз, дыбом встающие волосы и т. п.). Дамы уводили своих неж­ но воспитанных дочек к бурному удоволь­ ствию молодежной студенческой галерки. Большая роль в спектакле отводилась Релфусу, суфлеру «наизнанку». Его роль ярко исполнял новый актер «Факела» В. Н. Пестовский, в будущем — артист Московского Театра Советской Армии. Релфус-суфлер был своеобразным веду­ щим представления. Он устанавливал не­ посредственный контакт со зрительным за­ лом, приемы его общения со зрителями несколько напоминали мейерхольдовские «Зори» — те же включения в действие под­ линных злободневных фактов. Релфус за­ кидывал в зрительный зал удочку и вы­ таскивал свеженький документ — брошюру, где сообщалось о последних событиях дня, о новостях данного города. Принцип сценической коробки был за­ менен конструктивным. Актеры располага­ лись на плоскостях различной высоты и наклона. Даже самый обыкновенный про­ ход с одной площадки на другую, воспри­ нимался как ритмизованное движение. Исполнителям удалось, по отзывам прессы, «органически врасти в конструкцию, слить­ ся с нею, что вместе с редкостным теплом и острой подачей диалога определило спектакль как действие исключительной ценности»1. — Идейно-художественная значимость 1 Слектатор. «Моб» («Христос в Уистер-Си- ти»). Впечатления, «Известия»,., Екатеринослав, 1925. декабрь. «Моба»,— заключал рецензент,— вызывает настоятельное пожелание показать этот спектакль широкой рабочей аудитории. Безусловный успех спектакля, та увле­ ченность, которую пробудил в актерах по­ становщик, показались краснофакельцам- достаточными, чтобы назвать Б. С. Глаго­ лица именно гем режиссером, который смог бы заменить Татищева. Но, по счастью,, личные жизненные и творческие планы Бо­ риса Сергеевича расходились с пожелания­ ми краснофакельцев. Мы говорим, «по счастью», потому что, как показало дальнейшее, творческий путь- Глаголина оказался и противоречив, и экс­ центричен и, в целом, слишком далек от реалистического направления, к которому шел современный театр. Как режиссер, он- по самой природе своих театральных воз­ зрений был эклектиком — его равно увле-. кала «циркйзация», насыщенность спектак­ ля экстравагантными трюками и чопорная' стилизация. От программной неопрятности, нарочитой небрежности формы спектакля он внезапно переходил к увлечению внеш­ ним изяществом, эстетским любованием формой. Думается, окажись Б. Глаголин у руля краснофакельского корабля — и но­ вое жестокое разочарование ожидало бы коллектив. Но теперь, после триумфа «Мо­ ба», артисты «Факела» расставались с Бо­ рисом Сергеевичем с самым искренним со­ жалением. Расстались с тем, чтобы вновь и вновь искать руководителя, идейного, художе­ ственного вождя театра. После долгих раз­ думий выбор пал... опять же на Тати­ щева. Может показаться странным и непосле­ довательным, что после всех бурь и потря­ сений коллектив возвращался к «старым богам». Неужели за полтора года разлуки забыты разногласия по кардинальным во­ просам строительства театра? Или, может быть, краснофакельцы пересмотрели свои взгляды, уверовали в правоту позиции Та­ тищева? Нет, ничего этого не произошло. Коллектив надеялся, что вдали от фа- кельских баталий, под воздействием своих московских впечатлений, где’ бурно бился пульс новой театральной жизни, Татищев придет к переоценке ценностей, убедится в необходимости, неизбежности реформ. Вот поэтому-то и начали краснофакель­ цы потихоньку прощупывать почву, выяс­ нять настроения Владимира Константино­ вича. В сентябре Татищев приехал из Москвы в Александровен, где тогда работал театр, и, тща 1 ельно проверив состояние дел, вновь взял на себя управление «Красным фа­ келом». С недоумением и огорчением отмечали краснофакельпы, что их надеждам на «чу­ десное преображение» создателя театра не суждено сбыться, что во всех, действиях их руководителя присутствовала отныне неуверенность, даже растерянность, что по­ ступки его зачастую противоречивы.