Сибирские огни № 04 - 1969

Курочкину. А первого оратора сменил другой, потом третий. Все они го­ ворили полунамеками, не называя имен, но скоро стало ясно, о чем они ведут речь. Тайны из своего знакомства с Ольгой Федор не делал. И да­ же пригласил Ольгу в клуб Союза: ей поручили ведать библиотекой. Но Федора обвинили и в беспринципности. Не сам ли он, председа­ тель, призывал к тому, чтобы не было между членами Союза никаких «ухаживаний» и флиртов? Или забыл он слова Перенсона, проводивше­ го с гимназистами беседу о чистоте отношений? Забыл, что с него, с председателя, берет пример все енисейское юношество? В первую минуту Федор поразился. Для него выступление недругов не явилось неожиданностью. Он знал, что когда-нибудь это случится. Но не предполагал, что для осуществления своего замысла они изберут именно такой повод. И ему сделалось смешно. Неужели они думают, что вольны вмешиваться в святая святых человеческой души? Да как они во­ обще смеют судить и рядить, если не знают и миллионной доли того, о чем приходится думать ему самому, когда он остается наедине со своими трудными думами в маленькой комнатушке, которую снимает в мезони­ не дома Флеера на Базарной площади? Бутин! Иван Афанасьевич Бутин. Ее муж. Вот кто —только он и больше никто! — имеет право задавать Федору какие-либо вопросы и требовать на них ответа. А как это будет, когда будет и что будет — решать уже не этим крикунам. Да их и не за­ ботит истина, нет! Им, в сущности, совсем безразлично, как развяжется намертво затягивающийся узел. Им хочется лишь одного — избавиться от неугодного беспокойного председателя. Бледный, стиснув зубы, Федор сидел и ждал мгновения, когда мож­ но будет заговорить. Он им ответит! Но говорить ему не пришлось: обличительный пафос речей «бунтов­ щиков» прервали друзья Федора. Они заявили, что не видят оснований для рассмотрения поднятого вопроса. Они считают, что председатель на месте. Особенно остро выступал Костя Курочкин. Собрание кончилось посрамлением защитников чужой нравственности. А Федор после собрания — в который уже раз! —стремительно шел по Староградскому переулку к дому Большани и снова — в который раз! — выкладывал душу перед «гривастым» Перенсоном. Выслушав гостя, Перенсон воскликнул: — Причина и повод! И Федор догадался, что Перенсон имеет в виду. Его постоянные раз­ ногласия с Александром Щегловым. Ведь совершенно ясно, что нападки на председателя Союза — лишь повод для разговора о нем. А причина — в том, что кое-кому не терпится поскорее оградить молодежь Енисейска от большевистского руководства. Федор Лыткин мозолит им глаза. Нетрудно разглядеть, какие деяте­ ли трусливо прячутся за спинами некоторых гимназистов, предвкушая их руками одержать скорую победу над председателем Союза. Только напрасно надеются господа. Не выйдет! — Держись крепко, Федор,— сказал Перенсон на прощанье.—Ты начал по-боевому. Так и действуй. «Прошла пора келейной жизни!» . После официального открытия Союз учащихся быстро приобрел ере- ди молодежи популярность. На его огонек потянулись даже те, кто до сих пор отсиживался дома.