Сибирские огни № 04 - 1969

Чувство одиночества, которое испытывал Лыткин в это время, уси» ливалось недавно перенесенной им тяжелейшей утратой — умерла его мать. Я с тусклым небом буду плакать И в стонах с ветрами рыдать. Когда измучат сердца боли И безнадежность бытия, О, жди меня в немое поле К тебе, родимая моя!.. Очень скоро Лыткин выделился среди сверстников как блестящий ученик, остроумный собеседник, душа компаний, поэт и... смелый бун­ товщик. «Злоречивый бунтовщик!»— это выражение пристало к нему чуть ли не с первых дней появления в Енисейске. Оно пришло вслед за ним, официально припечатанное на сопроводительных документах'из Иркут­ ска. И всем своим поведением на новом месте неблагонадежный гимна­ зист подтверждал, что не стал иным. Не для людей, слащаво лицемерных В тряпичках из поношенных идей, Не для рабов — и лживых, и примерных, Кормящихся подачками царей, И не для лижущих господскую пяту, Плевки, пощечины ловящих на лету,— Нет, не для них победно, звонкопевно, Смотря вокруг тоскующе и гневно, Слагаю песню смелую мою. О нем заговорили не только в гимназии, но и в городе. Антивоенные стихи его и речи будоражили енисейскую молодежь. Осторожные гимна­ зические наставники предостерегали: «Потише, Лыткин». А кое-кто и одобрял: «Правильно, Федор!» Ведь и среди енисейских учителей были люди, разные по убеждениям. Маленький город на берегу седого Енисея оказывался на поверку совсем не таким, каким предстал перед Федором первоначально. Да, он тихий и заброшенный. Да, он утратил былую славу города золотого сча­ стья. Но не только лихие золотопромышленники оставили в нем след. Здесь были декабристы — Ф. Шаховской, А. Якубович, Н. Бобрищев- Пушкин, А. Веденяпин, племянник автора знаменитого «Недоросля» М. Фонвизин. Были ссыльные каракозовцы, народовольцы, землеволь- цы. Проходили через Енисейск еще дальше на север и оставались в нем на поселение непримиримые вра 1 *и царизма—люди высокого образова­ ния и незаурядного ума, цвет русской интеллигенции —ученые, краеве­ ды, этнографы, собиратели народного творчества. Не поэтому ли именно в Енисейске, намного раньше, чем в ряде городов Центральной России, открылась первая школа и заработал телеграф? . Но не только этим определялось в 1916 году биение живой мысли. Невидимо накапливались и зрели новые активные силы. И формирова­ лись они под влиянием революционеров-профессионалов, для которых Енисейск зачастую оказывался завершающим этапом царской ссылки. Сюда возвращались те, кто отбывал изгнание в еще более отдаленных местах на севере. С 1910 года здесь жили стойкие ленинцы Г. Вейнбаум, А. Перенсон, С. Иоффе, Т. Худзенский. В 1915 году к ним присоединились высланные в Туруханский край, а затем переведенные в Енисейск члены большевистской фракции IV Государственной думы А. Бадаев, Г. Пет­ ровский, Ф; Самойлов. Квартира большевиков-депутатов на Нагорно- Береговой улице (ныне улица Иоффе) превратилась в центр большевик