Сибирские огни № 03 - 1969

— Еще 61—Ходырев сжал толстые кулаки.— Когда жандарм а Бову, в Елизарова отца, пальнул,— мы в этой дерюге сквозь кусты его проволочили. А Егорушкин с Кукушкиным,— с отцом этого балбеса — из самопалов по иродам! — Да,— сказал Сарычев, проведя ладонью по серому, грубому, в темных пятнах, сукну.—Дорогая наша дерюжка, дороже царской ска­ терти. И винца на нее пролито, и рабочей кровушки. Вроде заводского знамени та дерюжка! — Дело не в дерюге,— сказал» Трофимыч.—В памяти рабочей, в гордости. Сколько наших тепловцев в семнадцатом полегло — на Таган­ ке, на Серпуховке, у Павелецкого. И опосля, на гражданской. И Кукуш­ кина тогда, и Змейкина, Марусиного отца, загубили. — Мы на те площади и улицы из заводской духоты в сражения вы­ рвались,— сказал острым и резким голосом Егорушкин.— Как было у нас, на Теплове-Фабере, старики? Ни вентиляции, ни света, по двенад- цать-то часов, как в могиле, водой на дворе друг дружку откачивали, чтоб не окачуриться! — Сначала мне пятиалтынный, потом четвертак,— задумчиво ска­ зал Сарычев.— Я как жейушку привез, у нас койка на трех ножках и блюдце со стаканом на двоих! — А толкучка, что близ Устьинского? — сказал Ходырев.—Толстю- щая баба тряпье развернет: ешь горшок щец за пятак. Как вспомню — онучами запахнет. Это тебе не карточка ударника! Толпа молча, с напряжением, слушала этот разговор стариков. — Вот чего в толк не возьму,— сказал Егорушкин,— чумазого од­ ного вытащили из асфальтового котла,— ни отца, ни матери и привели на завод. А другого, малёху, мать доставила, пятеро у нее после отца. Всем заводом одежду справляли, в общежитие пристроили, подкарм­ ливали, чем могли. Того в ФЗУ, другого на рабфак. Из одного слесаря- монтажника сделали, из другого и строгальщика и фрезеровщика. И по­ чему в них такое дерьмо завелось? Пьянка, гулянка, драка, кляузы, вранье. Иль мы в них ошиблись? Или им отцовской памяти не жаль? Завод наш старый, стены в копоти, а такой пакости нам не надо! И старики разом встали. Звякнуло ведро, отодвинутое Егорушки- ным. Заскрипел ящик от грузного движения Ходырева. Сарычев, поды­ маясь, провел рукой по умятому одеялу... Они стояли рядом, старики,- и глядели на Трофимыча. Сухощавый, легкий, он живо соскочил со ска­ мейки. — Выходит, нету более нашего терпения,— сказал Трофимыч,— кончились уговоры. Расступись, народ, пусть уходят. И отсюдова, и с завода. Уходите. Толпа дрогнула. Говор прошел по ней короткой волной и улегся. Кукушкин, с побелевшим лицом, неловко взмахивая длинными руками, стал отступать от дерюги. За ним, опустив голову, Опритов. Невольно и Андрей сделал шаг вслед за ними. «Стой, дурило! — попридержал его Бова.—Нас еще не гонят!» Ох, с какой надеждой, с какой мольбой всматривалась Таня Фран- ковская в суровые, неумолимые лица стариков! Нет, они не собирались возвращать тех двух... 15 Через все цеха —литейный, модельный, механический, инструмен­ тальный—турбина шла на сборочную площадку. ...И вот Андрей сидит в типографии, в комнате выпускающих, у ши-