Сибирские огни № 03 - 1969

жей, вся скамеечная ругань и вся бельевая сырость дворов —всё сю* да, вниз, всё стекается в этот подвал! А в коридор— как в ночь: ни дверей, ни себя не найдешь! Наверху, в серый квадрат подъезда, вкатилось что-то неуклю­ жее, громоздкое, застучало, зазвякало. На площадке стало чуть суме­ речней, и тотчас же — хрипловатый мальчишеский голос: — Не бойся, Ксюша, не уроню. Не впервой, риди себе, Ксюша! Короткая возня, прерывистое сипловатое дыханье, легкий стук о дверной косяк —«готовенько, вывернулись»,—и странное сооруже­ ние— не то коляска, не то кресло на колесах,— простучав по камен­ ным плитам, нависло над Андреем с верхней ступеньки подвальной лестницы. Чумазые руки, вцепившиеся сзади в спинку «ходка», и над рука­ ми—длинный нос, маленькие глазки и выпяченные губы,— только все поменьше, подитячей,— не Бова, а Бовенок! А в кресле'—овальное живое личико, густые волнистые волосы из- под шапочки, и синие глаза, с любопытством устремленные на Андрея. — Ду-ду-ду! — пропела девочка.— Задавим, дяденька! Мальчишка за креслом кашлянул, пальцы у него крепче впились а деревянную спинку. — Ты б там посторонился! Андрей уже был наверху. Взявшись за обитые кожей подлокотни­ ки и тихонько пятясь, он опустил повозку на площадку, и все эти не­ многие секунды теплые пальчики смирно лежали рядом с его руками. Вдвоем„они легко развернули коляску —она была самодельной, не очень казистой, но удобной, с мягкой спинкой и на дутых шинах,— и вот уже вся компания втянута, как поезд тоннелем, в черный за- хлюстанный коридор. — Спасибо, приехали,—просипел Бовенок. .— Не догадливый же ты, Павлуш! —откликнулась в темноте де­ вочка.—Вы ведь к нам, да? К нашему Елизару? Тихо, братец, мы туточки! Хорошо, что дверь отворялась внутрь, а то бы братец, то есть Елизар Бова, выскочивший в коридор, шибанул бы коляску! •— Опоздал, черт меня побери. Неуж, Павлуха, ты один! .— Нет, не один,— ответили из коляски,—мы втроем во какие сильные! И не ругайся, знаешь, что не люблю! — Заходи! — кинул Андрею Бова. А сам — пошире дверь, сильным движением втянул коляску, бе­ режно сестру на руки и бережно— на деревянный диван, где Павлуш­ ка уже поправлял и перемещал подушки. Одеяло, в которое завернута девочка, на миг распахнулось, от­ крыв под нарядным платьицем тонкие безжизненные ноги в серых шер­ стяных гамашах. Комната небольшая, квадратная, в два окна высоко от полу — гляди-поглядывай на булыжную кромку двора, на серую стену дома, на чахлый кустик, будто растущий из камня. Стены комнаты оклеены серебряно-голубыми обоями; дощатый, из широких плах, пол выкрашен коричневато-кремовой краской; от две­ ри к окнам, мимо дивана, выстлана груботканая черно-красная до­ рожка. Ближе к дивану обеденный стол, он широк, добротен и вроде бы чуть пониже, чем дома у Хромовых. А вдоль стен —одна койка, вторая, третья,— заправленные сере-