Сибирские огни № 03 - 1969

— Эти деньги мы отдадим. Ты догадываешься, куда и кому? Там сейчас такое горе и такая нужда... Спасибо, сын! И, на глазах у недоумевающего кожаного коменданта, она притяги­ вает к себе сына, целует его и быстро идет к проходной... 9 Дом одним боком глядит на Москву-реку, другим —на храм Хри­ ста Спасителя. Острая петушиная крыша, карминная матовость кирпича, затейли­ вые флюгера, башенки, изразцы — что-то от Вяземского пряника, что-то от терема. А наверху, под самой крышей —неожиданно размашистый очерк окон —там мастерские, и в одной из них, в угловой,—Наум Ядонист с Панночкой. И мастерская и квартира. Бывал он здесь и один, и с Варей, и со Славкой, и с Дроздом, и с Орехановым. Только с тех пор мимо дома в Москве-реке много воды утекло. Он поднялся короткими маршами на верхотурье и постучал в уз­ кую, полукруглую поверху дверь. Она мягко и беззвучно отошла. Сейчас он увидит Варю. Очень высокий, словно бы парящий в вышине потолок. Свет из окон — весенний, густой, сияющий. Синева, простор, воздух. И кругом —разгулявшаяся, шальная, раздышавшаяся весна. Будто давно уж прошли льдины на Москве-реке, и ветер не свистит на набережных, и гульливая вода не рвется в город на улицы и в дома. В мире живут и существуют одни лишь цветы. Розы —от нежно- зоревых до раскаленно-багровых,— живые, дышащие, влажными, упру­ гими, пильчатыми листьями. Й розы поникшие, осыпающие на усохшую, затверделую землю почернелые, скрутившиеся лепестки... Сиреневые маргаритки на длинных стройных ножках. Обвившиеся вокруг кипари­ сов лиловые ожерелья глициний. Фарфорово-белые цветы камелии и снежные цветы калины,—такие чужие друг другу,—и обнявшиеся, точ­ но сестры, над обрывистым берегом моря... Цветы Наума Ядониста — желчного, пропахшего табаком, конским потом и черным хлебом худож­ ника с давней орехановской мансарды... ...Одни лишь цветы в этом мире!... Да, но ему мало цветов. Ему надо увидеть Варю. ...Кто-то, мягко ступая, шел следом за Андреем вдоль стен мастер­ ской. Чуть не наступал на ноги и дышал ему в мочку уха. Андрей, поглощенный собой, не сразу услышал повторенное триж­ ды шепотом: — Субчик! Но когда он обернулся, Юрка приложил к бороде палец: «Тсс!» Они продолжали идти, вместе по саду Ядониста, как шли в школь­ ные годы меж тихих рядов Китайгородского развала. Только тогда Андрею все было проще, ясней —и вкус стихов на губах был без горечи сомнений. Они обошли небольшой зал раз, другой. А когда пошли в третий раз, Юрка — Андрея за плечи и— лицом к внутренней стене мастерской. Там, на половинной высоте зала, тянется длинная и широкая гале-