Сибирские огни № 03 - 1969

цесс такого перерастания в широком разви­ тии художественной самодеятельности, в развитии эстетических начал на производст­ ве и в быту. В эстетическое творчество втягиваются люди всех профессий. Когда задаешь слесарю, наладчику или доярке вопрос, что дает вам искусство, то в большинстве случаев получаешь довольно краткий и скромный ответ: «это интересно» или «лучше проходит время». А на вопрос, $ какое значение имеет искусство для вашей профессии, многие рабочие, колхозники просто не знают, что ответить. Это свиде­ тельствует о том, что связь искусства со своей профессией осознается еще далеко не всеми. Получается: работа по своей спе­ циальности— само по себе, искусство — то­ же само по себе, им надо заниматься для заполнения свободного времени, а к рабо­ те оно никакого отношения не имеет. На са­ мом деле это не так. Искусство всесторон­ не и гармонически развивает личность, вос­ питывает эстетическую эмоциональность, вы­ сокую культуру, что необходимо при сов­ ременном производстве. С превращением всякого труда в творчество искусство тес­ нее связывается с любой профессией. Это хорошо выразил на страницах журнала «Клуб и художественная самодеятельность» строитель А. Марчук: «Потребность в ис­ кусстве естественна для человека не только потому, что это культурный отдых, но и по­ тому. что своей впечатляющей силой искус­ ство создает тот определенный тонус, ко­ торый необходим во всякой работе». Да, красота теперь выходит из стен зри­ тельных и выставочных залов, она все боль­ ше сближается с каждой профессией. Д а­ вайте же посмотрим, что такое красота? Она не является чем-то сверхъестествен­ ным, а заключена в самих предметах. Не­ даром такие эстетические категории, как «прекрасное», «возвышенное», «комическое», «трагическое», «героическое» первоначально были прилагательными и означали высшее качество предметов. Предмет можно оце­ нить как «хороший», «отличный», но ког­ да мы оцениваем его как «прекрасный», это значит, что он имеет особое, высшее ка­ чество Красоту можно представить как наи­ большее совершенство предметов и явле­ ний. Например, упражнения гимнаста толь­ ко тогда доставят нам эстетическое наслаж­ дение, когда они исполнены безукоризнен­ но, когда восхищают высоким мастерством. То же самое можем сказать и о сделанной на высоком профессиональном уровне дета­ ли. Если же работа не представляет высо­ кого качества, мы можем сказать о дета­ ли «неплохо» или «хорошо», но восхищать­ ся не станем. Красота — не внешняя позолота, она всегда неотделима от функционального предназначения предмета. Возьмите для сравнения современные воздушные лайне­ ры ТУ, ИЛы и первые летательные аппа­ раты, скажем «Блерио», «Илья Муромец»: последние покажутся нам некрасивыми, не­ уклюжими, будто бы и не предназначенны­ ми для полета. И действительно, их ско­ рость и маневренность были низкими. А лайнеры выглядят красивыми и потому, что они более совершенны как летающие маши­ ны, ибо обладают лучшими аэродинамичес­ кими качествами. Современный прогресс не отделяет ис­ кусство от науки и техники, наоборот, он с необходимостью требует проникновения эс­ тетического в научное и техническое твор­ чество, во все профессии. Органическое единство рационального и эмоционального совершается сейчас уже не в примитивной форме, как в древности, а на иной основе и в более сложной форме. Без эстетического наслаждения, без чув­ ства прекрасного невозможно научное твор­ чество, потому что, во-первых, оно обяза­ тельно сопровождается эстетическими пере­ живаниями; во-вторых, если формула, чер­ теж, теория совершенны, они доставляют знатокам эстетическое наслаждение. Зна­ менитый физик Гейзенберг, побывав в МГУ, написал на стене в кабинете профессора Д. Д. Иваненко: «Законы физики должны быть такими же изящными, как и формулы математики». А недоброжелательное отно­ шение Эйнштейна к статистическим зако­ нам квантовой механики объясняется тем, что он не видел в них внутреннего совер­ шенства, простоты, чего добивался прежде всего в своих теориях. Выступая в Инсти­ туте физических проблем, Нильс Бор гово­ рил об Эйнштейне: «Мне хочется сегодня, когда Эйнштейна уже нет с нами, сказать, как много сделал для квантовой физики этот человек с его вечным, неукротимым стремлением к совершенству, к архитектур­ ной стройности, к классической закончен­ ности теорий, к единой системе, на основе которой можно было бы развить всю физи­ ческую картину». «Совершенство», «архи­ тектурная стройность», «классическая за­ конченность»! Оказывается, без «лирики» нет настоящего физика. Физику необходи­ мо знать, понимать, чувствовать не только Бетховена, но и классическую и современ­ ную архитектуру, знать и воспринимать за­ коны искусства и принципы красоты. Чувствовать красоту, знать ее закономер­ ности — требуется не в меньшей мере и от инженера. Один молодой инженер из авиа- конструкторского бюро О. Антонова расска­ зывает такой случай Ему была поручена работа над каким-то узлом самолета. После долгой, тщательной работы от показал чер­ тежи узла генеральному конструктору. — Не то,— заключил Антонов Инженер ушел к себе и засел за расче­ ты, которые все же были верными. Через некоторое время он опять предстал перед генеральным конструктором. О. Антонов взглянул на чертежи, нахмурился и опять сказал: — Нет, не то. Изумленный инженер попросил объяс­ нить, в чем заключается его просчет. — Некрасиво. Это вполне естественно. В настоящее