Сибирские огни № 02 - 1969

обещал —у самой эстрады!..» А когда они стали мяться, он вытащил из своих обшарпанных брюк кошелек на замке-шариках, раскрыл и поднес к Бориному носу: «Видишь, денежки? Это я у академиков вы­ тряс в пульку, это мои, трудовые... Столик уже оплачен...» Никто и не думал, что он насчет «Иртыша» всерьез! — А что ж, Полина Матвеевна! — сказал Саша,—Ляля Черная, цыганские песни—разве это плохо? Там, знаете, кто будет? Игорь Владимирович, Иван Михайлович, Всеволод Эмильевич, Иосиф Павло­ вич и, подскажи, Андрей, кто еще? Да, еще Сергей Михайлович! — Простите, это кто, кого вы назвали? — спросил академик. — Как кто? Ильинский, Москвин, Мейерхольд, Уткин и сам Эй­ зенштейн! Академик и его жена переглянулись. — Или «Иртыш» или я в Голодную степь!,— сказал Юрка, бараба­ ня пятерней по столу.— Я шутить не собираюсь! — Нет, вы не думайте, если с вами —я совершенно спокойна,— сказала Полина Матвеевна.—Но все-таки. Мы уходим до утра к Орло­ вым. Можно у нас. И ГЛаша все чудесно приготовит! — Или «Иртыш» — или я послезавтра женюсь,— сказал Юра.— прихлебывая чай. Всеволод Петрович отодвинул свой подстаканник. «Виждь, безумный зодийщик, свою богопротивную гордость...» — вполголоса сказал Ливии и показал Юрке кулак. — Ну, вы хорошенько поговорите меж собой,—сказала Полина Матвеевна.—Успеете, у вас еще неделя. — Или «Иртыш», или я повешусь! —сказал Юрка, покачиваясь на задних ножках стула.—Вот так, чада и друзи! — Остолоп,— сказал академическим голосом Всеволод Петрович.— Идиот. Кретин. И еще раз остолоп. Академик встал и ушел к себе в кабинет. И плотно захлопнул дверь. Потом дверь отворилась, и в нее снова просунулась удлиненная седовласая голова и тонкий, с горбинкой, нос. — Террорист! —жалобно сказал академик. И закрыл дверь очень плотно. 9 Письмо лежало на маленьком столике, рядом с лампой. Вероятно, мама приготовила его, чтоб взять с собой, и забыла. Андрей и не собирался его читать, строчки с середины странички сами бросились ему в глаза: «Было время, когда, в труднейших обстоятельствах, выбиралось ре­ шение самое простое и самое смелое... И оно оказывалось единственно правильным...» Письмо лежало рядом с лампой, и оно осталось здесь из-за Юла. Оно лежало строчками к Андрею, стоявшему у столика в пальто, кепке и с портфелем в руках... Ну да, если бы не Юл, письмо здесь не валя­ лось! Андрей читал, перескакивая через строчки. «...Все было ясно. Трудно, но ясно: обводить жандармов,— пом­ нишь? — под видом свадьбы устраивать чтение нелегальной брошюры. И в пятом,— помнишь, было ясно: посылали вас, девчонок с швейной фабрики, подымать крестьян на помощь городу. И позже —лодка, вол­ ны, а мы с Аркадием гребем, оглядываясь на дым и огонь Свеаборга, приговоренные военным судом к смерти,— гребем к берегам Швеции.