Сибирские огни № 02 - 1969

сидящих здесь пролетариев, которые днем у станков, а ночью рождают стихи революции. Как, например, и он, Иегулов. И тем печальнее тот факт, что у товарища Дрозда идейные вывихи, связанные с отсутствием пролетарского мировоззрения и классовой рабочей закалки. Форма для него —все, содержание нуль. — Форма в чистом виде, «музыка» — оторванная от корней, от смысла, от своей праматери-земли! Это позиция воинствующего эстета и формалиста. Мы понимаем, мы все понимаем,, товарищ Дрозд,—Иегу­ лов развел руками.—Тут вам мешает и социальное происхождение и мелкобуржуазная среда... Мы терпеливы, очень терпеливы. Даже когда вы, рядом с Плехановым, цитируете поэта, расстрелянного за контрре­ волюцию! Но я должен сказать... И он, Иегулов, сделав паузу, широко и странно улыбнулся прямо в побледневшее лицо Дрозда. «Неправда. Как повернул,— подумал Андрей,—все неправда. Не так у Дрозда. Он же совсем о другом...» — Я должен сказать, что нельзя глядеть на поэзию с точки зрения ювелирного магазина,—закончил Иегулов,—и что товарищ Дрозд, да­ рование которого я высоко ценю, должен взяться наконец за выработ­ ку марксистских взглядов, или же пусть пеняет на себя... Иегулов сел,— все так же широко и загадочно улыбаясь. Как это случилось — бог их знает! — что они вчетвером столпились под колючим морозным ветром — внизу, у подъезда. Дрозд дожидался Андрея. Варфоломеев, злой и возбужденный, ис­ кал Даньку. А Иегулов просто напоролся на них, шагнув из подъезда на тротуар, и деваться ему было некуда. — Пойдем, ребята, пошляемся, что ли,—отрывисто сказал Леня. — Мне, честно говоря, некогда,— сказал Даня, хлопнув перчаткой по бумажному свертку.—У меня корректура на всю ночь. — Нет уж, будь добр, пойдем. Я тебе покажу, кто из нас певчая птица! — Обыгрывать фамилии, Леня, совсем не остроумно. Я, допустим, скажу, что устрою Варфоломеевскую ночь, товарищ Иегулов придумает еще что-нибудь. — Зачем так официально,—сказал Иегулов.—- По-моему, Даня, мы не на кружке, можно и по имени. А потом, все, что необходимо, я уже сказал. — Ну коли так,—усмехнулся Даня,— если тебе с классовым вра­ гом по пути — пойдем. А куда? — Да хоть на Чистые Пруды, там сейчас хорошо! —Леня нетерпе­ ливо ухватил Андрея за руку. Иегулов зябко передернул плечами. Он был в старом кургузом паль­ тишке, в какой-то ветхой шапчонке, на ногах сапоги. Он молча при­ строился рядом с Андреем с другого бока. На Чистые Пруды! Будто уже суббота, будто он с коньками, будто сейчас он увидит... Тихо! Домой бы тебе, Андрей! Мама-то лежит, дремлет и—ждетГ Как же, домой! Слева —цепко ухватил Леня, справа, съежившись на холодном ветру, вышагивает Иегулов. Они вышли к Красным Воротам, свернули на Черногрязскую. . У входа в кинотеатр «Ривьера» огромное чучело бурого медведя, и в черных когтистых лапах смешной плакат: «Добро пожаловать, на мою свадьбу!»