Сибирские огни № 02 - 1969

Варфоломеев был уже возле них, показывая свои листочки. Андрей сел поближе к двери. Иегулов —рядом с ним. — Это Игнатий Лебедев — поэт. И Гаврила Купавин — прозаик. Слышали? Лицо у Иегулова худое, удлиненное, и тяжелый подбородок точно тянет книзу. И от этого глаза его, живые и пронзительные, будто не прямо на тебя, а тоже из-под низу. Комната наполнялась народом. Попав сюда, молодые люди затихали,— не то что в коридоре! Вон тот, с лохматыми бровями, наверное, на заводе слесарем или токарем. Рядом с ним простодушный и круглолицый, похоже рабфако­ вец. А тот, с блокнотом, может, из газеты. Что касается того, белобрысого и тощего —то он, скорее всего без­ работный как Юл. Наверное, это он про бутерброды. Леня Варфоломеев отошел наконец от столика. Щуря глаза, по­ искал Андрея. Нашел — и улыбнулся. Лицо у него в розовых пятнах. Бородач вынул из портфеля толстую рукопись, потрогал ее, погла­ дил, звучно высморкался и стал читать откуда-то с середки. — Такой порядок,—- шепнул Иегулов,—- стихи — после чая. Бородач читал сочным раскатистым голосом, свободно, ясно. И не­ торопливо листал страницы крупной гладкой рукой. Это был роман о гражданской войне: красноармейцы, белогвардей­ цы, сходки сельской бедноты, пытки и расстрелы — все подробно, все обстоятельно. Но Андрей больше запоминал все «вчерась», «кабуть», «таперича»,—уж очень не шли они к благообразному, степенному, бе­ лолицему и белорукому автору. Иегулов записывал, приладив на коленях откидной блокнот. Руки у него были худые, с узкими и какими-то старческими узловатыми пальцами и взбухшими венами. — Это из четвертого тома,— прибирая рукопись, сказал Купавин.— Пятый и шестой — разгром Деникина, седьмой и восьмой — колча­ ковщина. Был объявлен перерыв, но никто не тронулся с места: пришли две девушки с подносами. Иегулов длинной рукой проворно смахнул с подноса на блокнот бутерброд с копченой колбасой. Бросил косой взгляд на Андрея и вто­ рой бутерброд сунул ему. — Нравится? — спросил он Андрея, откусывая от бутерброда. — Ничего себе,— простодушно ответил Андрей.— Булка свежая и колбаса вкусная. — Я про роман,— усмехаясь, покачал головой Иегулов.— Я про ро­ ман товарища Купавина спрашиваю. Конечно, трудно с одного раза. Мы уже десятый вечер слушаем. Некоторые жалуются: скучно. Глав­ ное,—проникнуть в идею, вскрыть социальную сторону. «Скучно!» Ис­ кусство, братцы, не развлечение. Женщины унесли стаканы. Вернулись курильщики. ' Народ заметно повеселел. Леня читал горячо, звонко, но чуть призюкивал и спешил. Стихи были летучие, стремительные,— их Андрей слышал не раз, когда они с Леней бродили по заиндевелому кольцу бульваров, на про­ свистанных ветром набережных. Стихи про маленького горниста, поды­ мающего буденновцев в атаку, про горцев дикого аула, впервые услы-