Сибирские огни № 02 - 1969

ей вслед,— нам с вами делать было бы нечего! А вы опять за стихами, и я должен вам помочь? Его облыселая голова с примятым морщинистым затылком низко склонилась над дальним ящиком, и веснущатые, в рыжем волосе руки, одним рывком выхватили небольшую книжицу. Оц провел ладонью по переплету и на секунду прижал книгу к груди. — Вот тут горестная жизнь Фронсуа Вийона — Париж, бродяги, монахи, кабачки, женщины — и одинокий повеса, взрывающий стихами столетия! Он даст вам неплохой совет, Франсуа,— и если вы честный юноша, то не будете мучить ближних плохими рифмами. За все это — тридцать пять копеек. Берите, пока я не раздумал! Уже глядя в сторону, он взял из рук Андрея мелочь, бросил, как кнопки, в железную коробочку из-под зубного порошка. Андрей же от Евсея Марковича — без оглядки. Не воротил бы! Франсуа Вийон! «Голод не шутка, голод не тетка, ух как жутко вО'ет живот...» Дрозд, Варфоломеев, Кроль, взгляните,—в моих руках горестная жизнь Франсуа Вийона! Смотрите, читайте, а благодарить, наверно, надо ту смуглую решительную женщину —она вызвала у старого букиниста этот порыв щедрости! «Вот и готово завещание, что написал бедняк Вийон». Андрей все ближе продвигался к Ильинке, к Прохору Корнеевичу, и его гривенники и пятиалтынные, как птенцы по гнездам, разлетались по картонным и жестяным коробкам букинистов. Чем ближе.к Ильинке, тем мучительнее мысль о тех двенадцати ко­ пейках, от которых осталось лишь легкое воспоминание на пальцах. Черт его надумал, хитрого мороженщика, мог же он поставить тележку на той стороне площади, у Лермонтовки! Являйся теперь к Прохору Корнеевичу с пустым карманом! Кто это торчит там, не доходя Ильинских, возле горы книг на низ­ ких дощатых настилах? Кто этот субчик в кожаной потертой куртке, в болтающихся на голенастых ногах брюках? Чья это непокрытая голова с редким ежиком светлых волос? — Юрка, Юрка! Погляди, что у меня! У Юрки под мышкой связка книг. Настроение паршивое. — Поздравляю! А я тащи отцовский хлам: издания Академии. За­ чем шлют, если ни одной нельзя загнать! Погляди на эти шедевры! Он развернул растрепавшуюся газету: историческая грамматика Аджарского языка, описание монет Хорезмского царства, геологическое прошлое долины Суук-Су. — Ведь ходит здесь, благодетель, а? Ему нужны монеты Хорезма, а мне наши дензнаки. Ходит, а как узнать? Может, тот толстяк с самши­ товой палкой? Или тот в заношенном пальто и с бородкой Христа? Черт! Как поругаюсь дома, они сейчас же вместо денег —дулю! «Они» — это отец, академик Днепров,— высокий, сухощавый, под­ тянутый, седоволосый, чем-то похожий на Гете Фердинанда Ягемана, только без ленты и звезд! «Они» — это мать, Полина Матвеевна, дет­ ский врач,— невысокая, с выпуклыми глазами, раздражительная и при­ ветливая. Представить их сующими сыну дулю никак невозможно! А что Юрка опять разорялся дома — это похоже! Про*ор Корнеевич, как обычно, сидел на своем складном решетча- том стуле — грузный, словно бы застывший, в неизменной медвежьей шубе, рыхлолицый и чудовищно носатый.