Сибирские огни № 02 - 1969

как праздничное приглашение —дальше, дальше. По коричневому дубо­ вом паркету. Под молочный свет двух матовых шаров на стояках у выхода на площадку,— к сверкающей многоцветным стеклом двуствор­ чатой двери. За дверью сначала были только руки. Огромные, теплые, ловкие руки — казалось, их много, хотя были только две. Они угребли Андрея куда-то вправо, за складчатую золотисто-жел­ тую портьеру, стянули с Андрея плащ и кепи и потащили в глубь комнаты. — Спасибо, дорогой Дрозд, сегодня у нас два новичка! Благодарил Дрозда высоченный дядька, широкий в плечах, с про­ долговатым лицом и зачесанными назад густыми волнистыми волосами. Он стоял перед ними, вернее, над ними, расставив ноги, как борец перед схваткой. / Андрей ежился, переминался. Даня стиснул ему локоть: чего ты, все хорошо! — Ну, раз Леня Варфоломеев тут,—сказал он между тем,— руча­ юсь, Сергей Иванович, что не поскучаете! — А мы уже убедились! —невозмутимо ответил Ореханов.—Он успел опрокинуть кресло и пытался разбить вазу. Сейчас он разбирает на части Петра Кроля. Андрей и слушал и не слушал — разглядывал комнату. Она была большая, многоугольная и многостенная. Сводчатый по­ толок и голые ярко-белые стены были в живой и непрерывной игре све­ та и тени — бесконечная погоня, ускользание, объятия и разлука. Это от бумажной разноцветной люстры, посреди потолка, от каких-то боко­ вых светильников, от мозаики дверных стекол. Вещи в комнате были укрыты углами и полутьмой — только два пятна: овальный стол под люстрой и камин — настоящий камин!— с решеткой и надкаминной мраморной полкой. Комната его снов, его стихов, его ожиданий — нет, что-то случится здесь сегодня —необыкновенное случится! — Идите, грейтесь! — голос Ореханова над ухом.—И выручайте Кроля. А я пойду помогу женушке! И он исчез за одной из портьер. Андрею было чуточку обидно, что Ореханов, хозяин этого странно­ милого дома,— такой огромный и очень уж простоватый. Что шевиото­ вый пиджак у него по-домашнему распахнут, а галстук набок. И что бо­ тинки у него на толстой подошве, и стучат совсем по-мальчишески. И что говорит он какие-то простые, заурядные слова: «греться», «помо­ гать», «женушка!» • Даня подтолкнул Андрея к камину. Здесь, в старых широких креслах, сидели двое. Варфоломеев и Кроль. Варфоломеев — не старше Андрея — плотный, крепкий, розовое, в белесом пушку лицо, быстрые, стремительные движения,— склоняясь к Кролю, что-то втолковывал ему громким, захлебывающимся голосом. А Кроль —маленький, некрасивый, лет тридцати-тридцати пяти, с вы­ пуклым лбом и запавшими губами, сжавшись в кресле, отмахивался от него вялыми и короткими фразами. О чем они? Бывает в этом странном и нелепом возрасте: будто глохнешь и слепнешь в непривычной обстановке, ловишь лишь отзвук голосов, при­ касаешься нервами, полусознанием к незнакомым людям и вещам —