Сибирские огни № 02 - 1969

тельница терпеливо сидела на стуле и оглядывала проходящих жадными глазами. Кого она ждала? Надо же было случиться, что спросить о Санарове она подошла к Леше, который в это время разговаривал с Костей Кузнецовым, инструк­ тором обкома комсомола. Заикаясь, она попросила вызвать Санарова. Оки указали его кабинет, но через пять минут вошли сами. Объяснение уже произошло. Санаров ледяным взглядом смотрел на заливающуюся слезами девушку. Сама ли она приехала или ее вызвал Леша, я не знал, но после выяснилось, что мать выгнала ее из дома, и Нета хотела только одного, попросить у Санарова совета и помощи. Через неделю состоялось открытое .партийное собрание. Я сказался больным и не пошел. Мне рассказывали потом, что Санаров даже не пы­ тался защищаться. Его сняли с работы, в личное дело был записан строгий выговор. Леша хлопотал, чтобы Санарову разрешили остаться в редакции на должности завотделом, но Георгий отказался. Нета домой не вернулась и, неизвестно на что рассчитывая, оста­ лась в городе. Возможно, она еще раз хотела увидеть Георгия, но по­ дойти к нему не решилась и несколько дней провела в скверике на ска­ мейке. Там ее и нашел совершенно случайно Леша. Он выхлопотал ей койку в общежитии, устроил на мебельную фаб­ рику. Я часто вижу их вместе гуляющих по проспекту. Рассказывают, Леша водит ее в театры и на ипподром, на конноспортивные соревнова­ ния, которые сам очень любит. Санаров уехал в район заместителем редактора. Пока о нем ни слу­ ху ни духу. Наши женщины скучают, говорят, что без него в редакции пусто. Скучаю по Санарову и я. Я ведь привык жить с ним бок о бок. Когда он работал на экскаваторе, я подумывал даже перейти на стройку. Жизнь моя опустела. Теперь я уже не жду, как всегда, субботу, не считаю, сколько осталось минут до трех, когда я выбегал из редакции и спешил к дому с часами на башне. Спешить мне теперь некуда, и суб­ бота для меня — самый тяжелый, самый тусклый день, который я часто заканчиваю одинокой бутылкой дешевого портвейна. Однажды я встретил на улице бабушку Лолы. Она ковыляла куда- то с сумкой и зонтиком, посмотрела на меня сквозь лорнет, узнала. — А Лола уехала,—сказала она.—Собралась и уехала и нам ни­ чего не сказала. Ах, Аркаша, почему вы не полюбили ее? ШАМАНКА1 1 Когда Антон, схватив кусок хлеба с луковицей, кинулся "к двери, Апраксея Филипповна зашумела на него: — А шти? Кому я наварила, целый чугун стоит? Куда настрополил- ся, поись некогда? Апраксея Филипповна кричит на всех, а больше чем на других—-на своего старика Тимофея Прокопьевича, которого не уважает за то, что он вечно слоняется по поселку, чтобы где-нибудь выпить или занять на четушку. Семья у нее —четверо сыновей и дочь, но дети давно живут