Сибирские огни № 02 - 1969

— Опыт у тебя есть. И, кажется, разряд был. — Пятый,—усмехнулся он.—А знаешь, мне нравилось на экскава­ торе. Какие у меня там были замечательные минуты, когда машина шла хорошо! Ни от какой работы я не получал столько радости: кабина вы­ соко, ты как будто паришь над землей, 1 кажется, это твои руки все делают. Ты не маленькое двуногое существо, а богатырь из сказкг ’ Ви­ жу, не веришь, тебе этого не понять, Целищев. Много ты, Аркаша, не понимаешь! — Зря ты паникуешь... богатырь. Расписываешь себе красоту физи­ ческого труда, а сам боишься, что из редакции вышвырнут. Еще вывер­ нешься. Ты это умеешь. — Спасибо, успокоил,—опять усмехнулся он.—Ничего я делать не буду. Хотя выкрутиться не так уж трудно: слетать на два часа в Вес- ловку, потолковать с этой дурочкой, и ничего бы вы с меня не взяли. Только ты напрасно думаешь, что я сейчас локти кусаю. Я не карьерист, как вы с Лешей меня считаете, я —авантюрист. Все у меня получается по наитию, из любви к приключениям. Карьерист упорно прогрызает нору вверх, а я люблю, чтобы мне было интересно жить. Жить, работать, а не служить. — Интересно живешь. Побаловался с девчонкой и через полчаса забыл про нее. Как пират. Хоть бы письмо ей отправил. — Ты опять прав: письмишко следовало сочинить. Утешительное. Пусть бы она им слезки вытирала. Глупость моя, безалаберность. Я че­ ловек безалаберный. Знаешь, как я женился на Симе? Демобилизовался из армии, ехал домой поездом, в Красноярске забежал в вокзальный ресторан. Гляжу, девчонка в передничке плачет, официантка. Едва до­ бился: всю дневную выручку потеряла. Вытащили из кармана. Не плачь, говорю, снимай передник, Пойдем в вагон. Деньги вышлем после. Убе­ дил, поехали, и по дороге с вокзала до дома зарегистрировались. Мать смеется и плачет: «Какой же ты дурак! Кто же так женится?!» А мне интересно!., Я не прерывал его монолог, да и едва ли он услышал бы меня. Он слушал только себя, верил только себе. Он уже не сидел, а расхаживал и говорил, говорил, увлекаясь откровенностью, как бы раздеваясь пере­ до мной. * — А с Нетой как было? Хочешь, расскажу? Шел по улице, она мне улыбнулась, как улыбаются только деревенские девушки —открыто, за­ зывно, по-детски удивленно. Девчушечка так себе. Я ее не разглядел путем и сейчас плохо помню. Голос красивый, руки. И, конечно, девят­ надцать лет. Почему, думаю, не заполнить паузу? Деревенский роман, шуточка на лоне природы. Мы проговорили втсь вечер, сидели у какой- то речонки, а ночью ушли в тайгу. Помню, по лугу ходила лошадь, гре­ мела старым боталом, а о чем говорили, не помню. Всю ночь дул теплый, нет, не теплый, а горячий, какой-то жгучий ветер. Она все боялась по­ казаться неловкой. Глупа, сентиментальна. Да-с... А утром, когда рас­ ставались, я едва оторвал ее от себя. Поверила, что это и есть «любовь до гроба», и не подумала, что все это кончится абортом и прочими жал­ кими «страданиями». И я увлекся: ноченька была жаркая, не сообра­ зил, что она может обернуться и для меня неприятностью. Теперь жа* леть поздно. Что было, то было. — Зачем ты рассказываешь свои похождения? —спросил я.—Най­ ди себе подходящего собеседника и смакуй их. — Это я, Аркаша, жалеючи тебя рассказываю:'у тебя не было та­ кой ночи и не будет. Чудак! Ты всего боишься, ты как будто заморо­ жен. Жизнь —ведь это вспышка магния. Вот будут говорить обо мне: