Сибирские огни № 01 - 1969

добычей, не нужно мне занимать на жизнь у кого-нибудь. Еще будут радости»... И внезапно до тошноты, резко он ощутил голод. Вспомнил, что с утра ничего не ел, лишь выпил кружку чая у дулляной сосны. След раненого »веря с гари свернул вправо, к видневшейся в сосняке полянке. Тут Улукиткан увидел лежку, залитую кровью. Но самого зверя не оказалось. Старик внимательно осмотрел лежку. Зверь лежал на ле­ вом, кровоточащем боку, головою к своему следу. Эвенк припомнил, что в момент выстрела сохатый стоял к нему правым боком — значит пуля прошла навылет. Не должен бы далеко уйти... Улукиткан направился к Apre, куда раненый зверь потянул свой след. И вскоре он увидел за рекою, на заснеженной мари живую черную копну, медленно движущуюся на юг, к темному ельнику у горизонта. Это был его сохатый. По тому, как он медленно уходил от опасности, эвенк заключил, что ранен зверь смертельно. Он заторопился — ишь как солНие-^о уже низко! Шел и думал о сохатом: «Зачем, на свою беду, ты так неосторожно ломал тальник, оставляя такие после себя следы, ведь они свели мою судьбу с твоею. Теперь мы идем одной тропою, будто связанные длин­ ным ремнем. И возле нас близко смерть. Кого-то из двоих она скоро схватит за горло. Ты можешь рассчитывать только на себя. И я тоже. У тебя рана, а у меня старость. Тебе надо уйти, а мне догнать тебя. Нам обоим одинаково трудно...» Старик вдруг почувствовал тяжесть и боль в своих усталых ногах. Остановился в нерешительности. «Хорошо, если до темноты догоню, воз­ ле убитого зверя ночевать легко, приятно, а если добычу упрячет от меня ночь? Однако лучше вернуться на табор, а завтра утром выйти в погоню со свежими силами, никуда зверь не уйдет от своего следа». Улу­ киткан готов был уже повернуть лыжи, но снова задумался: «Сын, Ба- силь, наверно уже пришел на табор. Не скажет ли он с усмешкой: стар ты, отец, не охотиться тебе больше, если бросаешь в тайге раненого зверя?..» Старик колебался. Склонившись грудью на посох, он смотрел, как уходила от него добыча. И чувствовал, что у него сегодня уже нет сил гнаться за нею. Издалека с заречной стороны до него донесся вой —то растеклась по заснеженной равнине голодная волчья песня. Улукиткан увидел, как сохатый, заслышав волка, шарахнулся в сторону, пробежал немного, ос­ тановился, опустив рога к земле, охваченный предчувствием новой опас­ ности, готовый обороняться. «Ишь, как скоро учуял проклятый хищник! Нс нет, не дам тебе по­ живиться!»— подумал Улукиткан о волке и решительно повернул лыжи за Аргу. Мясо зверя, пораненного волком, считалось непригодным в пи­ щу, такой таежный закон. Не дать волку опакостить добычу - это было теперь для старика главным. Перебежав по льду реку, Улукиткан выбрался на марь. Последние лучи закатного солнца косо пересекали снежную белизну. На ней чер­ ным пятном маячил сохатый, он с трудом вышагивал по кочкам все р том же направлении — к ельнику. Иногда останавливался, поворачивал голову в сторону, откуда донесся вой, и надолго застывал на месте в тревожном ожидании. Страх перед хищником, видимо, на какое-то вре­ мя оттеснял от него опасность, которую он чуял позади,—шедшего по его следу человека. Улукиткан сошел с лыж, поставил их торчком в снег, чтобы на об­ ратном пути было легче их найти. На мари на них далеко не уйдешь. Не выпуская из виду сохатого, он зашагал быстрее. Кочки, иногда высо­ тою до пояса, очень затрудняли путь. Но мысли о волке заставляли 6 Сибирские огни № I