Сибирские огни № 01 - 1969

резал большой кусок печенки, еще теплой и пахучей. Ел ее сырую, без соли, ел жадно, много, глотая нежеваными кусками, пока не набил же­ лудок. Глазами разыскал в темном небе Хэглэн1 и удивился: ему каза­ лось, что уже скоро рассвет, а в действительности еще не было и пол­ ночи. Но теперь спать, и только спать! Закутаться в шкуру сокжоя, и за­ быть стужу, Арсена, оставшегося там, в расщелине, табор, где-то прию­ тившийся у подножья гольца. Улукиткан мысленно поблагодарил пред­ ков за го, что они помогли ему спастись от явной смерти их древним способом. Он стал устраиваться на ночлег. Отсек ножом от туши заднюю но­ гу и положил ее на шкуру: с подветренной стороны она заменит ему подушку. Затем он половину шкуры разостлал на снегу, шерстью квер­ ху, лег на нее, а остальной частью укрылся. Зная, что шкура, выверну­ тая мездрой наружу, быстро замерзнет и он окажется замурованным в ней, как в колоде, не сможет повернуться на другой бок, расправить согнутые ноги, он не укутывался слишком плотно, оставил отверстие для лица, через которое можно будет выбраться утром из этого свое­ обычного спального мешка. Несколько минут старик находился в состоянии величайшего бла­ женства. По телу разлились теплота и какая-то удивительная легкость, будто он снова лежит, как дитя, в мягкой люльке далекого детства. Когда Улукиткан пробудился, первое, что вмиг вернуло старика к действительности, была острая тревога за спутника, оставленного в ущелье. Затем пронеслись пред ним несвязные отрывки ночных собы­ тий. Старик лежал, боясь пошевелиться, еще не уверенный, что его руки и ноги спасены, что он сможет подняться. Он долго и трудно выби­ рался из-под замерзшей шкуры и еле удержался на ногах. Он был весь расслаблен, как после тяжелой болезни. Ветер давно стих. Ни одна веточка, ни одна былинка не шелохнут­ ся, точно окаменело всё после бури. В просвете между лиственницами виден был встающий из тумана голец. Горы пробуждались. Громозди­ лись над пропастями их вершины, и из-за скал сочился узкими полос­ ками утренний свет. Улукиткану казалось, будто он из какого-то неве­ домого мира вновь вернулся на свою землю, и как бы заново увидел знакомые горы, небо, снова ощутил себя живым. Улукиткан накинул на плечи пустую котомку, нашел берданку и поспешил в расщелину, где у приметной скалы, под холодным сугро­ бом оставил Арсена. Опираясь на посох, еле держась на ослабевших ногах, он медленно уходил от мари, от жирной туши зверя, от теплой постели, уходил убежденный, что иначе человек не может поступать, и это сознание прибавляло ему сил. Тяжело давался старику каждый шаг, каждый метр подъема. Ма­ лейший излом, неприметный в другое время, теперь казался кру­ тизною. Старик не узнавал расщелины. Спускаясь вчера вечером по ней, он из-за пурги почти ничего не видел, не запомнил приметные места, и те­ перь казалось, будто скалы повернулись к нему какой-то незнакомой стороной Но вот и солнце! Оно выбралось на зубчатый гребень гольца и на какое-то время замерло, будто отдыхая от крутого подъема. На запад­ ном горизонте в синеве прорезались макушки далеких кряжей. Где-то неподалеку, около каменных развалин, громко прокричала куропатка* 1 Х э г л э н — Большая медведица.