Сибирские огни № 01 - 1969

— А как подниматься будете на голец по такой погоде? Найдешь тропу? — спросил я. Улукиткан удивленно посмотрел на меня, сокрушенно пожал су­ хонькими плечами. — Видать, худо думаешь обо мне, если так спрашиваешь... Я обнимаю его, прижимаю к груди. — Прости, Улукиткан, я совсем не хотел тебя обидеть, боже упа­ си! Видишь, как вьюжит, вот и беспокоюсь. Вьюки готовы. Мы забираемся в палатку. Нас встречает запах све­ жеиспеченного хлеба и вареного мяса. Я усаживаю Улукиткана рядом, Василий Николаевич пододвигает нам лист бересты с огромными куска­ ми отварной сохатины, наливает в кружки жирного бульона и разламы­ вает свежие, пахучие лепешки. Мы с аппетитом, плотно завтракаем. Ти­ шину нарушают порывы все еще ревущего ветра. После завтрака вьючим оленей. Ветер, сталкивая мрачные тучи за хребет, злобно хлещет по щекам, будто предупреждает, что не пощадит и путников. Но я уже не отговариваю, не упрашиваю старика — беспо­ лезно. Смотрю с грустью на него, какой же ты старенький-старень- кий, но сколько еще в тебе молодости и энергии. Как тяжелы для те­ бя стали вьюки, как трудно твоим шишковатым пальцам стягивать под­ пруги, но как ты уверенно и безропотно все это делаешь, одержимый желанием нести людям добро — в этом ты весь! Откуда ты черпаешь столько силы?! А Улукиткан, будто угадывая мои мысли, поворачивается лицом ко мне и говорит: — Приезжай еще. Только не откладывай, не те годы долго ждать,— голос его наполняется печалью. О« нервно царапает свою бо­ роденку скрюченным пальцем, глядит на меня добрыми и скорбными, широко раскрытыми глазами. — Буду жить надеждой, что когда-нибудь вернусь сюда, и мы еще поохотимся на снежных баранов,— отвечаю я, чувствуя слезы на гла­ зах.— А ты тоже не торопись к предкам. Ты очень нужен людям. Ой, как нужен! — Ладно, я подожду умирать, только приезжай. А если наши тро­ пы больше не сойдутся, помни старого Улукиткана, Становой, Маю, Трофима под Сагой, Майку... И как я, слепой, вел тебя по тайге. Спаси­ бо тебе, что мы долго были вместе,— на его лоб набежали да так и остались глубокие тени морщин, глаза затянуты прозрачной влагой,— однако, прощай! Мы обнимаемся. Крепко жмем друг другу руки. И Улукиткан ухо­ дит впереди своего каравана в бушующий буран, навстречу опасности, вечно обремененный заботами о людях. Больше мы с ним не встречались. Ч А С Т Ь В Т О Р А Я — Борись, и умирая б сказал старый Уйба Н е о жи д а н н а я в с т ре ч а Да, больше мы с Улукитканом не виделись. О последних днях его жизни мне рассказали его родные и близкие. Рассказали все, что им было известно о трагической кончине старого