Сибирские огни № 01 - 1969

ленный капкан на соболя, лишняя выпущенная стрела по зайцу, лишняя сотня добытых белок, дай бог всем такое. И тогда Улукиткан поведет свой большой аргиш в самые далекие тайги, до Керби, за Учур, побы­ вает на морском промысле. С сыновьями все тропы будут прямее; короче. Улукиткан развязал на груди замшевые вязки, сбросил с плеч дош­ ку, подсел к огню так, чтобы хорошо было видно сына. Ильдяна! сказал он спокойным голосом, ласково посмотрел на жену. Нам, однако, повезло —сын родился. И стужа кончилась. Надо бы ублажить доброго духа за заботу, но ты знаешь, что у нас для этого нет ни жира, ни свеженины —сколько надо. Да и наши языки давно Не отведывали свежего мяса, все потки почти пустые. Давай завтра свернем табор, уйдем отсюда далеко. В пути пробудем до новой луны, два­ дцать с лишним снов переспим, пойдем прямо и прямо на восход, до са­ мого моря. Там на берегу поставим чум, разведем огонь, отпустим оле­ ней, сами промышлять будем тюленя, нерпу, рыбу. Охотнику в тех;ме­ стах много удачи. А весновать вернемся в свою тайгу. Так велит мое сердце. Ты как думаешь? — Я пойду твоим следом,—кротко ответила она. Порыв ветра качнул чум. Из темной щели в кровле упала горсточ­ ка снега на голый животик ребенка. Он вздрогнул, съежился, заорал на весь чум. Мать и отец рассмеялись. — Ишь ты, какой мерзляк, привыкай,—■ улыбаясь, сказала мать и, смахнув с тельца сына тающий снег, взяла на руки.—Пора тебе спать. Улукиткан достал из потки турсун с сухой древесной трухой, подал жене. Та набрала полную пригоршню коричневой муки и присыпала ею малышу пахи, под мышками, шейку, запеленала неистово кричащего сы­ на в мягкую шкуру, сунула ему в рот вместо соски кусочек мягкого вя­ леного мяса, проткнутый поперек прутиком, чтобы не подавался, и уло­ жила сына в зыбку. Затем подтащила к себе одну из поток, порывшись в ней, вынула горсть нарезанной кубиками и засушенной на солнце оленьей крови, несколько луковиц сушеной сараны, которые она прибе­ регла к этому дню. Улукиткан обрадовался. Давно не едал такого ла­ комства. Стали угощаться. Полный рот вкусного хруста. Эко сладко да сочно! Для языка —праздник. Потом Ильдяна подала мужу чашку чая и кусок вяленого мяса — жирное оленье ребро. Улукиткан подержал его над огнем, и чум напол­ нился ароматом жареной оленины. Потом натесал щепок для разжигания очага, втащил внутрь жилья два кряжа, положил их концами на огонь и плотно прикрыл за собой вход. Теперь надо хорошо выспаться, отдохнуть. Не часто бывает у него так легко на душе, как в этот день. На новых местах он непременно до­ будет много сохатых, сокжоев, покроет чум новыми шкурами, чтоб ни стужа, ни сквозняки не трогали его сына. Может, и пушнины добыть удастся вдоволь, ведь промысел только начинается. А с вьюками доб­ рой пушнины эко весело будет кочевать на ярмарку! Русский купец, увидев связки белок, колонков, добреет, а от искристых черных соболей у него раздуваются ноздри и жилы на шее, он, как журавль на болоте, раскланивается с тобой, еду тебе и спирт даром дает. Пей сколько хо­ чешь. Только на этот раз,- думает Улукиткан, не дам себя одурачить, как бывало прежде, непременно увезу с ярмарки в тайгу полные потки муки, добрый мешочек бисеру на унты и дошки жене и сыну, иголок, чаю, соли и даже сахару... С этими мыслями и нырнул Улукиткан в меховую постель, мгновен