Сибирские огни № 01 - 1969

глаза привыкли к мраку, взял топор, лежавший у входа в чум, шагнул в ельник. В мыслях Улукиткана тревога за жену: сумеет ли одна сделать все как надо? И место худое тут на устье Этматы. За что ни возьмись —все неладно получается. Капканы бураном занесены, не просто теперь их разыскать. Плашки шестой день не осмотрены из-за холода, как бы со­ боль и птицы не завладели добычей. Пять оленей потерялось, в непого­ ду далеко уйдут, где их след найдешь, а встретятся с дикими сокжоя- ми —считай, совсем пропали. И вот с женой не вовремя получилось. На­ до бы уйти с этой стоянки, сбить со своего следа злых духов, это они жизнь эвенка корежат. Но куда сунешься в такую стужу? Такой стужи не было в тайге за все тридцать лет его жизни. Отя­ желели ноги, в голове зашумело. Остановился, припал плечоу: к стволу лиственницы. Вдруг сзади отчетливо донесся хруст снега под чьими-то тяжелыми шагами. Улукиткан оглянулся. Никого. Но знал, что слух не обманывает его. Долго всматривался в темный сумрак леса, стараясь приглушить вмиг возникшее предчувствие чего-то недоброго. Эвенк постоял еще с минуту и только было шагнул, как снова, но более отчетливо расслышал позади все тот же хруст снега. «Что та­ кое?»— подумал он. Оглянулся. Лохматая тень, чернее ночи, неслыш­ ными прыжками передвигалась по ельнику, настигая его. «Медведь!». — Хек... хек... хек...— отчетливо доносилось хриплое дыхание зверя. Эвенк не побежал, отступил за дерево,_решил сопротивляться, сжав топор в руке. Вот он мелькнул в просвете между деревьями. И вдруг вылез из мрака, встал на дыбы, огромный и свирепый Улукиткан крепко оперся ногами о мерзлую землю, вскинул над собою руки с топором. Извечные лесные враги —человек и зверь, какую- то долю минуты стояли в темноте друг против друга, как бы собираясь с силами. Зверь вдруг взревел, окатив противника удушливым запахом псины, и ринулся на человека. Но эвенк увернулся от протянутых к не­ му когтистых лап и с правого плеча сильно рубанул медведя по темени. Еще раз ударить он не успел. Медведь придавил к земле, пытался рвать когтями но лапы его не двигались, не сгибались в суставах. «Зверюга- то, видать, обморозился!» — мелькнуло в голове Улукиткана и это сразу придало ему силы. Извернувшись, он высвободился из-под зверя, вско­ чил, схватил топор и резким ударом его раскроил зверю череп. Эвенк торопливо ощупал свое тело. Боли нигде не было, значит, зверь только свалил его, а тронуть не смог. Пьяными шагами Улукит­ кан подошел к толстой ели, прислонился к ней плечом. Стер рукавом с лица липкую звериную пену. Постепенно пришел в себя. И, потрогав ногой медвежью тушу, убедился, что перед ним лежал зверь с отморо­ женными лапами. Еще раз ощупал мерзлые лапы, худущие бока. Сом­ нений не было —шатун Улукиткану снова суеверно подумалось, что это не к добру. Надо бы сразу над убитым зверем совершить медвежий обряд, ина­ че худо будет всем, и людям, и оленям,—дух медведя всемогущ. По­ ложено как можно мягче обращаться с убитым зверем, сразу надеть на его морду сплетенное из тонких березовых прутьев кольцо, чтобы усми­ рить в звере злого духа. Потом завязать зверю тряпочкой глаза и по­ таскать его тушу вокруг дерева, против хода солнца, чтобы зверь не видел, куда ушел охотник. А Улукиткану надо было еще отвести этого духа от своего чума, от роженицы и новорожденного. Как эта встреча некстати! Улукиткан рад