Сибирские огни № 01 - 1969

ему офицер еще и прикрикнул: «Шатаешь­ ся под луной, як привидение. Еще сер­ жант. Вперед!» И вот «под этим низким небом, на зар­ ницы ракет, на грубый стук пулеметов шел русский солдат, с косо пришитыми сукон­ ными лычками на погонах». Так скромно торопился навстречу своей военной судьбе безымянный герой сражения, спаситель ба­ тальона. Вряд ли можно упрекнуть П. Карякина за использование в качестве сюжетной основы широко известного на фронте сол­ датского анекдота. Ведь и Теркин вырос из солдатского фольклора. Ошибка писате­ ля в другом: он не сумел уловить интона­ ции рассказчика бывальшины, всю историю передал совершенно всерьез с присущими ему обстоятельностью и точностью деталей В этом случае ирония оборачивается уже против самого рассказчика. Тут уж ничего поделать нельзя. Я не берусь оспаривать известного по­ ложения о том, что сила писательского да­ ра — в умении видеть и передавать под­ робности. Но вряд ли кто станет опровер­ гать и ту истину, что подробности и част­ ности только в том случае нужны, если служат средством раскрытия общественно значимой центральной идеи произведения. И. Ш е х о в ц о в Ч ЕЛОВ ЕК -ПО Б ЕДИ ТЕЛЬ К нига очерков А. Гиленко «Человек — сильнее!»1— итог многолетней жур­ налистской деятельности автора, диапазон творческих интересов которого необычайно широк: он пишет о речниках Енисея, о до­ стижениях гражданской авиации, об энту­ зиастах— садоводах Горного Алтая, о вто­ ром рождении Норильска, о деревенских коммунистах. Для А. Гиленко характерна тенденция .к масштабности, широкому, многопланово­ му охвату действительности. Его очерки дают яркое и точное представление о сего- .дняшней Сибири и ее людях, о тех стре­ мительно свершающихся процессах хозяй­ ственной и общественной жизни, которыми так богата наша повседневность. Вошедшие в книгу произведения разно­ образны по своим жанровым признакам: одни из них близки публицистической статье («Пятьдесят часов»), другие — напоминают хронику, запись живых впечатлений авто­ ра («Пятьдесят пятый идет в Куюмбу»), третьи — очерк характеров («Доверие») и т. д. Но все они документальны. В отборе и в самой организации жиз- ' А. Г и л е н к о . Человек —сильнее! Новоси­ бирск. Зап.-Сиб. кн. изд., 1968. ненного материала автор, несомненно, ог­ раничен избранным жанром. Он повеству­ ет только об увиденном и услышанном, только о реальных фактах и событиях, о конкретных людях, почти везде сохраняя подлинные имена и фамилии, отстаивая принцип объективного изображения. «Рас­ писать можно что угодно и как угодно,— пишет он.— И, в общем-то. выдумки тут никакой. Но коэффициент полезного дейст­ вия громких слов и трескучих фраз намно­ го ниже честных результатов с достоинст­ вом выполненного труда». В то же время очерки А. Гиленко — не натуралистические зарисовки, не обнажен­ ная фактография. Автор не просто копиру­ ет события, «документирует» их со всеми подробностями и деталями. Из многочис­ ленных эпизодов, фактов и событий, чело­ веческих характеров он отбирает самое существенное, обобщенно значимое, отра­ жающее сущность явления или типа, зако­ номерность той или иной тенденции. Вме­ сте с гем, жизненно достоверные, тщатель­ но отобранные зарисовки чередуются здесь с впечатлениями и раздумьями автора, его декларациями, выводами и обобщениями. Книга «Человек — сильнее!» написана от первого лица. Очеркист откровенен в сво­ их чувствах и симпатиях, в своих привязан­ ностях и неприязни. Убедительно, ничего не скрывая и не выдумывая, он рассказывает о том, что видел и полюбил на земле. Жизнь изображается им в движении, во всей сложности и противоречивости, в борении сил нового с косными и отживающими яв­ лениями. С гневом, например, пишет автор (очерк «Пятьдесят часов») об укоренив­ шемся шаблоне в жилищном строительстве, о том, что «стереотипный жилмассив за­ слонил собою неповторимость таких разных городов, как Хабаровск и Пятигорск, Ир­ кутск и Челябинск, Красноярск и Симферо­ поль. Ну, попробуй отличи современное ве­ ликолепие киевской Дарницы от Москов­ ского Юго-Запада!..» Не менее страстно звучат авторские строки и в очерке «Второе рождение», где А. Гиленко обрушивается на работников торговли, забивших норильские магазины штабелями рыбных ■консервов с Камчатки и Сахалина, Каспия и Антлантики, Кры­ ма и Прибалтики. «Добро бы какие-нибудь экзотические консервы,— возмущается он.— Ничего подобного! Обыкновенные щу­ ки и налимы, котлеты и паштеты из так называемого мелкого частика. Эту рыбу на Енисее и за рыбу-то не считают. Так, сор­ ная. А вот поди же ты, везут по Ледови­ тому океану!» , Следует, однако, сказать, что автор не всегда последователен в своих выводах и оценках и не редко критический выпад за­ вершает компромиссной репликой. У А. Гиленко своя манера повествова­ ния, он не только отсеивает случайные или повторяющиеся факты, но и чередует об­ щий план изображения со сценами локаль­ ного характера. При этом общий план