Сибирские огни № 01 - 1969

там земляничным дышит ароматом» (Н. Вяткин). Поэты благословляют судьбу, что их детство, их родовые корни связаны с бревенчатой избой, с деревенским трудом, с простым и немудреным бытом: «От отцов­ ского порога, от бревенчатой избы пролег­ ла моя дорога — честный путь моей судь­ бы» (В. Балачан); «Хорошо, когда на свете есть места, в которых ты, не желея, на рас­ свете мял красивые цветы. ...Жил в проку­ ренной избушке да в солярке руки мыл и девчушке-хохотупке был, чумазый, люб и мил». (В. Крещик); «Добрый день вам, па­ шни и леса, и дороги, где в войну и позже за коровой возле колеса я носил растрепан­ ные вожжи» (В. Стародубцев). Для поэтов' деревня — не просто воспоминания детства, не просто красоты природы; это источник мудрости, нравственной силы; внутренняя необходимость для них — набраться душев­ ной свежести «у воды неторопливо мудрой» (Т. Белозеров), у земли — «земля щедра. Земля добра и женственна» (С. Заплав- ный). «Хочу опять испить твоей росы я, избыть всю горечь, душу не тая, кедровый край, суровый край России, судьба моя, кровиночка моя»,— пишет Е. Стюарт. А Галина Шпак завершает свое стихотворе­ ние очень характерным афоризмом: «К тебе пришла я, как в столицу души и света на земле». Когда-то В. Маяковский воспевал пере­ селение литейщика Ивана Козырева в но­ вую квартиру; сегодня обитатели' городских квартир с ванной, горячей водой и телефо­ ном поют бревенчатую избу. Когда-то даже «деревенский» поэт С. Есенин хотел «сталь­ ною видеть родную Русь»; сегодня строи­ тели сложнейших станков и покорители квантовых формул восклицают вслед за B. Пальчиковым: «Топор, коса или моты­ г а— какие дельные слова!» Что же это — «нео'народничество», «нео­ толстовство», призыв уйти вспять, отка­ заться от городской культуры, от достиже­ ний науки, «возвратиться в дураки», как выразился один из горьковских героев? Нет, конечно; тем не менее, перед нами не­ маловажный факт нашей современной ли­ тературной жизни, одно из проявлений той «деревенской» лирической струи, которая резко усилилась за последние годы в прозе и поэзии и уже обратила на себя внимание критики. Разумеется, не к деревенскому бескультурью зовут поэты, не к отказу от городских благ; кстати, среди стихов сбор­ ника немало горьких воспоминаний о суро­ вом деревенском быте не столь давней по­ ры. Нет, конечно, поэты думают не о прошлом, а о настоящем; гимн селу связан с какими-то современными лирико-нравст­ венными проблемами обитателей сегодняш­ него города. Где-то сродни этим проблемам тревога, выраженная в стихотворении C. Федотова: Дымку легкую вдоль реки Грузный дым равнодушие сменит» Улетят навсегда кулики, Как ушли навсегда таймени. Кто же может мне пособить? Ах, тайга, понимаешь, людям О красотах легко забыть В перспективных проблемах буден. Техника разрушает природу; конечно, для поэзии эта угроза — не престо угроза эстетическим или материальным ценностям, она имеет прежде всего нравственный ха­ рактер. В. Пальчиков тревожится, что бур­ ный рост техники, увеличивая скорость, от­ рывает человека от земли, от природных, естественных ценностей: На циферблате смешаны деленья — Летит и свищет время, как волчок. Невнятны, неразборчивы деревья И облака, плывущие у щек. Утрачен мир. окрестный и подножный. Слой пустоты, хотя бы в два вершка, Летит между землею и подошвой Начищенного утром башмака. Но ведь это — отрыв от простоты также и нравственной; когда все ясно, все на виду, когда так легко отделить хорошее от пло­ хого в людях и их поступках. Именно та­ кого рода ясность притягивает сегодня к деревенской жизни; поэтам кажется, что там «доступней живое, начала где все и концы» (П. Моряков). За последние деся­ тилетия все глубже утверждается мысль, что на одном материальном благополучии человеческого счастья не построишь, что для него необходима твердая нравственная основа, чтр построение этой основы в лю­ дях — не менее важное звено строительст­ ва коммунистического общества, чем возд­ вижение его материально-техш ческой базы. Случайно ли, что люди потянулись душой и сердцем к тем пластам народной жизни, где простые нравственные нормы действу­ ют особенно наглядно? Здесь ведь не вся деревенская жизнь идеализируется, но лишь некоторые ее нравственные моменты, свя­ занные с постоянным живым, естественным общением людей друг с другом а с приро­ дой. Это, конечно, не анализ современного и вчерашнего состояния деревни, это не анализ вообще, это часть лирического, нравственного самоутверждения современ­ ного городского человека. Мы слишком ча­ сто рассматриваем литературу как «изобра­ жение», «отображение», сравнивая ее с «натурой» и требуя объективности; но ведь она также — выражение, которое не может не быть пристрастным и субъективным — как раз для того, чтобы верно, «объектив­ но» выразить внутренний мир «субъекта». В лирической поэзии это особенно заметно. Как видим, деревенская тема в «Дне поэ­ зии» отчетливо вписывается в тот же круг лирического утверждения человеческого права на подлинное счастье, любовь и теп­ ло; эта линия — главная в сборнике. Конеч­ но, и здесь не все одинаково удачно, попа­ даются и такце стихи, интимность которых не несет сколько-нибудь значительного со­ держания, принимая узко биографический, «комнатный» характер; этим все еще гре­ шат, в частности, некоторые поэтессы.. Новый «День поэзии» действительно ут