Сибирские огни № 01 - 1969

тателей, но в первую очередь адресованы молодежи, тем, кто не имеет еще достаточ­ ного собственного жизненного опыта, но учится мыслить и жить на опыте других Авторы таких книг как будто и не «учат», не «морализируют»,— они просто излагают факты, рассказывают о жизни, отданной лю­ дям, и сама достоверность описываемых со­ бытий становится главным воспитательным материалом. ...Тропами снежных'баранов в горах и диких оленей-сокжоев в тайге, по бурным порожистым рекам пробирается экспедиция. Читателя, впервые открывающего книги Г. Федосеева, сразу же привлекает острый приключенческий сюжет, опасные ситуации, исключительные судьбы. ...Два человека плутают по тайге. Один из них старик-эвенк, проводник, ослепший в пути, другой — геодезист, не знающий доро­ ги. В местах, где пролегает их путь, нет поселений, а при переправе через реку во­ дой унесло снаряжение и продукты, кончи­ лись патроны. Казалось бы, гибель неизбеж­ на. И все-таки люди выходят к своим. ...Семнадцатилетний вожак шайки бес­ призорников, вор, случайно попал в экспе­ дицию. Его насильно увезли геодезисты в горы. А он так ненавидит людей, что даже спит не в палатке, а под телегой с собакой... Долгая, терпеливая борьба за душу парень­ ка... И — подлинная история жизни геоде­ зиста Трофима Королева, погибшего двад­ цать лет спустя в грозу на гольце Сага. Имя его навечно осталось на топографической карте Охотского края... И все-таки книги Г. Федосеева нельзя назвать приключенческими. Слишком явно динамике опасных приключений противопос­ тавлен медлительяо спокойный, неторопли­ вый тон самого рассказа. День за днем, не­ делю за неделей автор описывает будни экспедиции: переправы через реки, подъемы и спуски с гор, установку геодезичерких знаков, ночи у костра, приготовление еды и ночлега. И тем самым переключает нас из стремительного темпа века в медлительный и мудрый мир природы. Приключения, скорее, повод для того, чтобы, приковав внимание читателя, пере­ ключить его в другой план — план раз­ думья. «Ничто так не располагает к раз­ думью,— говорит писатель,— как первобыт­ ная природа». К раздумью и наблюдению. И эта спокойная неторопливость повество­ вания, когда ничто не мешает человеку всмотреться в себя и внимательно оглядеть­ ся вокруг,— подчиняет читателя. Мы не­ вольно начинаем «примерять на себя» собы­ тия, которые происходят с героями, а иног­ да попадаем в положение тех необстрелян­ ных новичков, о которых не без юмора го­ ворит писатель. «Мы попали в одно из молодежных под­ разделений экспедиции. Все рабочие — ре­ бята, только что окончившие среднюю шко­ лу,— впервые попали в тайгу. Тут, в окру­ жении первобытной природы, далеко от жи­ лых мест, в пургу, под дождем, на пере­ правах через бурные реки, в зыбунах и в думах у костра, за латкой штанов они ре­ шат свое будущее: быть им разведчиками или этого слова они будут бояться, как черт ладана, и будут далеко обходить не­ обитаемые земли». Так по-новому соединя­ ются оба плана романа. Ежедневный, надо­ едливо-придирчивый выбор места стоянки н страшная ночь на реке, наводнение, смыв­ шее на глазах у геодезистов целый остров с вековыми деревьями. Голодная галлю­ цинация человека, запертого пургой в гор­ ном ущелье, и тот маленький, незаметный подвиг, когда кто-то встает раньше всех, чтобы испечь на костре лишнюю лепешку и сунуть ее, еще горячую, за пазуху идущему по маршруту другу, лепешку, которая, мо­ жет быть, завтра спасет ему жизнь. Так формируется стиль книг Г. Федосеева, где в одной строке в одном эмоциональном ря­ ду соединяются «чудо» и «геодезический пункт», дело, сделанное «на веки веков», и «человеческий пот» как самый прочный ма­ териал бессмертия. ...«Взбираемся наверх. Уже показалась пирамида. В лучах солнца, здесь, на беше­ ной высоте, она казалась чудом. Упираясь тяжелыми ногами в края горбатого пика, она, приподнявшись, застыла в гордой позе над покоренной вершиной. Под пирамидой бетонный тур для установки тяжеловесных геодезических инструментов, а под ним впа­ яна на веки веков марка. Во всем этом со­ оружении, еще пахнущем человеческим по­ том, нет и намека на тех, чьими колоссаль­ ными усилиями вынесен сюда на голец лес, железо, цемент, песок и построен на кро­ шечной площадке пика геодезический пункт». Глазами исследователя Г. Федосеев по­ казывает нам могучие созидательные и раз­ рушительные процессы природы, уже за­ кончившиеся или продолжающиеся в нед­ рах Станового. Горы, «поражающие глаз» «непередаваемым хаосом следов вулкани­ ческих извержений; реки, с таким грохотом прорывающие себе русло среди каменных стен, что около них нет «ни следа зверя, ни крика птицы» — жизнь не выдерживает не­ смолкаемого рева воды. Г. Федосеев гово­ рит о страшных, «неукротимых» ветрах Джугдыра. Он говорит о стихии природы, о той стороне, не познанной еще человеком естественной жизни природы, которая почти забыта жителями больших городов. Писатель показывает и другое: те, часто скрытые от глаз человека первые ростки жизни природы, ее упорную борьбу за су­ ществование. Серые стены цирка, недоступ­ ные солнцу — они всегда «потеют». «Равно­ душное» и «звонкое» падение капель, «лег­ кий шелест» воды в камнях, громкое «бор­ мотанье ручья» — так начинает свое рожде­ ние ревущий водопад Тас-Балаган. Или наступающие на каменные россыпи курумов накипные лишайники — пионеры раститель­ ного мира. Они разрушают каменный слой скал, покрывая его почвой, расчищая доро­ гу мхам и карликовым растениям — работа,