Сибирские огни № 01 - 1969

ворошит палкой пылающие угли и чуть кар­ тавит: — Вы же летели над нашим районом, видели гари. С воздуха они не так страш­ ны, а ведь местами в три этажа заломы бывают. Идешь в маршрут и развиваешь скорость до двухсот метров в час... Приро­ да тут — дай бог каждому. В прошлом го­ ду в июне вода замерзла. И жарко бы­ вает... Партия обнаружила месторождение до­ ломитов, приступает к картированию инте­ ресных нижнекембрийских отложений: с од­ ной из свит связаны проявления меди. Гео­ логи полагают верхнюю Лену перспективной на нефть и газ. Ветер шумит над нами в листве, не опускаясь к высоким травам, и языки огня ровно дрожат над углями. Лайка по имени Дамка сидит у костра, трется черной мор­ дой о колени Алексеева. Из-за деревьев про­ ступают контуры камералки, пекарни, бань­ ки, палаток и склада, всего этого затерян­ ного вблизи Прибайкальских гор поселка, прозванного геологами Ленаградом. Прислоненная к сосне винтовка, шорохи леса, крики птиц увели мои мысли в Ир­ кутск. Как-то там мои друзья готовятся к плаванию? Зоммеру поручили выкупить в охотничьем магазине 200 патронов, 10 ки­ лограммов дроби, 50 гильз, килограмм дым­ ного пороха и прорву рыболовных снастей. Я пробовал было возражать против лиш­ него груза, но меня переубедили: река есть река, норов ее' не прост, при первом же лег­ ком шторме мы потеряем половину удочек, спиннингов, крючков, а надеяться на попол­ нение снастей в приленских селах слишком рискованно. — Вы пьете толстый или купеческий? — спрашивает Алексеев. — Купеческий,— отвечаю я, уже знако­ мый с этими сибирскими обозначениями гу­ стоты плиточного чая: толстый — очень гу­ стой, купеческий — еще гуще. — Три дня назад мы тоже ночью глаз не смыкали,— сказал Алексеев,— лошдди ушли. Арендовали мы в Бирюльках двена­ дцать добрых коняг. Привели их но тропам сюда, привязали к шеям колокольчики. А у них испокон века — тяга к родным местам. Выпустили мы их пастись, и ночью, почти на рассвете, удивительно тихо, так что даже не звякнул ни один колокольчик, они ушли. Мы вызвали вертолет и получили сообще­ ние: кони точно держат курс на тропу к Бирюлькам... Придется снова за ними ле­ теть. Широков исподволь, с простодушной хит­ рецой стал выяснять в разговоре, нельзя ли здесь поживиться какой-нибудь захуда­ лой лодчонкой, но его обходной маневр был всеми замечен и вышучен, потому что ста­ рая лишняя лодка с прошлого года суши­ лась на берегу, укрывая Дамку от ветра, и никому не жаль было расставаться с ней безо всякой тонкой дипломатии. Что было с Широковым! Он сопел, улыбался, бросил­ ся со своим мотором к лодке. Скоро послы­ шался ровный и надежный гул... Спасибо вам, ребята! Попрощались с пилотами — вертолет под­ нялся и пошел в сторону Качуга. Уже светало, когда пришло время рас­ ставаться и нам. Мы спустились к реке, зябко поеживаясь. Широков сбросил тело­ грейку, остался в глухом коричневом сви­ тере, закатал по локоть рукава и уже чув­ ствовал себя хозяином. До свидания, Устье Юхты-второй! Навер­ ное, впереди у нас будет еще много разных поселений, маленьких и больших, но эти три палатки, костер и геологов мне теперь ни­ когда не забыть: это самый первый, вер­ нее сказать, самый верхний поселок на Лене. Лодка шла вниз по реке. Сколько ни напрягал я зрение, не мог приметить по берегам привычные в Сибири черные сос­ няки. Рассказывают, здесь сосны вырублены под корень или даже выдернуты с корне­ вищем для постройки карбасов. То был тра­ диционный промысел здешнйх крестьян. Они артистически владели топорами и без еди­ ного железного гвоздя, на деревянных шпун­ тах-пикниках строили огромные бревенчатые карбасы, похожие на утюги, соединяли их в связки и, прикрыв мешковиной, сплавляли вниз по реке. В старину на карбасах развозили ссыль­ ных. Эти люди обживали таежные места, строили деревни, а их фамилии, повторяясь в поколениях и ветвясь на родословном древе, стали признаком сибирского житель­ ства. Карбасы, да еще паузки вошли в пе­ чальную память многих борцов за народ­ ное дело. М. С. Ольминский в очерке «Плавучие гробы» вспоминал увиденное на этих бере­ гах: «Бесконечная лента Лены — единствен­ ный путь, соединяющий цивилизованный мир с якутской пустыней. И зимой, и летом некуда свернуть с Лены, кроме как в без­ людную тайгу и снеговую пустыню. И лю­ ди, и даже перелетные птицы не знают ино­ го пути с юга на север на протяжении грех тысяч верст. Ссыльных отправляли летом сплавом на паузках, похожих издали на плавучие гробы...». Определение мрачноватое, но точное в двух измерениях — глазами тех, кто смот­ рел изнутри, под мешковиной, и тех, кто с высокой скалы провожал их взглядом — тревожным и бессильным. При колонизации Приленского края пер­ выми поселенцами здесь оказались, по преи­ муществу, сосланные в глухомань стрелец­ кие и украинские бунтовщики. Они корче­ вали леса, занимались земледелием и охо­ той, причем немало преуспели: из-за дороговизны свинца охотники научились стрелять с такою точностью, чтобы пуля не прошла насквозь, а могла бы быть извлече­ на и использована для новой добычи. Сюда же насильно селили «государе­ вых ямщиков» для содержания ямских станций. Сменялись десятилетия и века, росли