Сибирские огни № 01 - 1969

под самой папахой гольца появляется сигнальный дымок, явно предназ­ наченный для нас. Мы приближаемся. Видим палатку на крошечной тер­ расе, почти на самой макушке гольца. А вот и люди. Они неистово ма­ шут нам руками, наверное, кричат, хотя еще не уверены, что машина идет к ним. Вертолет сбавляет скорость, повисает над гольцом' парящей птицей, осторожно снижается, несколько раз ощупывает колесами россыпь и, наконец, приземляется. Ко мне по откосу бежит помощница асторонома Аля. В ее движе­ ниях, во взгляде — порыв истосковавшейся по людям души. Я подхва­ тываю ее, прижимаю к груди. — Как это вас угораздило сюда? — спрашивает девушка, радостно оглядывая нас, подает поочередно всем свою крошечную руку. — За вами. Живо собирайтесь. На ее обветренный лоб набегают морщинки, взгляд гаснет. Она от­ рицательно качает головой. — Рады бы в рай, да грехи не пускают... Нам бы еще одну ночку вымолить у Мусонина1. — У тебя было достаточно времени околдовать его своими женски­ ми чарами. — Не получается. Перезабыла, как что делается. К нам спускается Иван Иванович Тишкин — астроном. Сухощавый и беспорядочно волосатый человек. — Не вздумайте улететь. Деликатесов у нас нет, но чаем угостим, отменным, с душистым рододендроном. Такой чай бывает только у нас, на этой бешеной высоте. Айда в палатку,— и он, подойдя к нам, обни­ мает всех. •— Спасибо, но у нас нет времени для чаепития,— командир верто­ лета смотрит на низкое солнце.— В следующий раз не откажемся. Я достаю из вертолета спальный мешок, рюкзак, «маузер». Мы про­ щаемся с экипажем. Вертолет через минуту скрывается за скалистой грядой. — Значит, нашего полку прибыло,1—говорит Тишкин, закидывая на спину мой спальный мешок и направляясь к палатке.—Мы с Алей оказались невезучими. Каждую ночь туман, ничего не видно, а позав­ чера такая дура мела, завалило снегом палатку. Спасибо, утром пришли снизу каюр и рабочий с дровами, отрыли нас и отогрели. Мы уж на всякий случай вон на той скале,— он указал рукой вправо,— сделали надпись: «Здесь в сентябре 1953 года замерзли астрономы Вагина и Тиш­ кин». Я думаю, пусть остается. На всякий случай. — Утром сотрете. Видишь, небо-то какое чистое!— заметил я. — Видели мы и такое небо, да что толку.' К ночи может все изме­ ниться. Откуда только и берется. На этой высоте свои законы,— сказал Тишкин. В палатке астрономов уютно, тепло, на всем лежит печать заботли­ вой женской руки. Каждому предмету свое место. Пол выстлан свежим ягелем. На низком столе, сложенном из каменных плит, стоит среди бумаг букет темно-фиолетовых лютиков, самых поздних цветов альпийских лугов Станового. Достаточно было войти в это жилье, чтоб почувствовать себя дале­ ко-далеко от суровых гор, от скал под тобою, от тревог. Здесь было все, или делалось все, чтобы смягчить жестокое одиночество полевика, чтобы 1 М у с о н и н — дух гор.