Сибирские огни № 01 - 1969

стадо диких баранов. Бушующее пламя, внезапно поднявшееся из про­ пасти, охватило животных. А дальше загорелись скалы, лавина огня растекалась по россыпям, вспыхнуло само небо. Улукиткан закричал нечеловеческим голосом и... пробудился. Ему казалось, что огонь охватил все —лес, реку, снега, весь мир. Едкий черный дым слепил глаза, не давал дышать. На нем уже горе­ ли телогрейка и ватные брюки. Страх, никогда доселе не испытанный, овладел эвенком. Ничего не соображая, подчинясь только инстинкту, он рванулся через огонь и, объятый пламенем, добежал до леса, свалился и начал кататься по снегу, вскакивал и опять падал, стараясь зату­ шить огонь на себе. Но ветер снова и снова раздувал на нем горящую вату. Улукиткан, обжигая руки, отрывал от себя огненные шматки, бросал их на снег, старался затоптать. И дико, не своим голосом кри­ чал, молил о помощи, но крик его безответно замирал в ночном мраке и завывании ветра. Обессилев, он снова упал и, нагребая на себя снег, продолжал лежа бороться с огнем, пока не потерял сознание... Старик подумал, что все совершается с ним во сне. Но когда соз­ нание его прояснилось под действием боли, жара, а затем холода, все ему представилось в реальном свете. Он с трудом приподнялся, сел на снегу. Голова его гудела как от угара, мысли путались. Надо было не­ медля что-то делать, а что, он совсем не знал. Ноги и руки вышли из повиновения. Ужасная боль от ожогов охватила все тело. «Неужели ко­ нец?!». Но тотчас же отогнал от себя эту страшную мысль. Ветер ослабел. Улукиткан глянул на табор. Там, где стояла па­ латка, курился дымок над сгоревшими пожитками. В печке дотлевали последние угольки. А вокруг уже густела темень да скрипела лютая стужа. Холодный ветер хлестнул по лицу. Улукиткан вздрогнул, выпря­ мился. В этом затухающем огоньке увидел свое спасение, свет надеж­ ды. Он поднялся, сделал шаг к печи, но споткнулся, не удержался на ногах и рухнул в снег. От обиды он заплакал. Это была короткая, очень короткая минута бессилия и безволия. Но он знал, что сейчас огонь для него —сама жизнь. И он должен добраться до огня. С трудом удерживая равновесие, Улукиткан подошел к печке, за­ глянул внутрь: в дальнем углу под пеплом дотлевал последний жарок. Дрожащими руками он стал разгребать снег, собирать вокруг себя угольки, щепочки, мох, уцелевшие от пожара головешки и торопливо запихивать в печь. Затем, обессиленный, присел. Так сидел он, слитый с тишиною. Устало и тяжело колотилось сердце. В глазах расплыва­ лись, качались звезды... «Василь! Неужто запах пожара не чуешь? Богом прошу, поторо­ пись, Василь!» —шептал старик. Вспыхнувшее в печи пламя осветило старика. Он оглядел себя и ужаснулся: пузыри ожогов покрывали руки, ноги, грудь. Ни до чего нельзя было дотронуться. Снег падал и таял на черной, местами обуг­ ленной коже, принося некоторое облегчение. Потом снег повалил сплошной массой. И старик начал замерзать. Дров не было Печь плохо горела. Холод проникал внутрь, сковывал мысли, замораживал волю. Но старик, быстрым взглядом окинув стоянку, встал, сделал не­ сколько шагов, разгреб пепелище, стал подбирать уцелевшие от спаль­ ного мешка куски меха, лоскуты от одежды, от палатки, ремешки — все, что осталось от огня. Нашел байковое одеяло, накинул его на пле­ чи. Долго обматывал тряпьем все тело.