Сибирские огни, 1968, №12

Потом Пичон забыл Кормаса — звонко ржал Пичону «желтый же­ ребец». Только переворот красный когда пришел, опять стал Пичон Корма­ са другом называть. Пришел к нему: «Глухую дорогу через Саяны к а ­ жи, Хаза-тайгу: кажи». Показал — в Хаза-тайге теперь банда. Откуда Кормас мог знать, что посадил ее там Пичон, председатель аалсовета? На наш аал Чорбит налетели, охотников увели, жену мою Тодыс увели... Сколько хакас-кизи — наших людей — такую беду терпят! Вот этот орыс-кизи, Улуг Пёдор, говорит, что Пичон хочет нашу землю от земли орысов отделить, в чужеземные руки передать. Петриц- кого ждет, Унгерна ждет. Сам хозяином всей Хакасии назвался — бумагу такую написал... Вон какой ты, Пичон! Своего «желтого жеребца» нет, так ты на чу­ жеземного собрался пересесть? А платить за него хочешь землей наших отцов Хакас-чири!.. Где, Кормас, были раньше твои глаза? Не разглядел ты, что Пичон совсем крк чылан. Ты чылана-змею пригрел, ему доверился. Родную дочь на воспитание отдавал, собирался помочь ему уползти за Саяны... Он и в своем аале много худого сделал. Скот велел р е з а т ь— в Ха ­ за-тайгу собирался везти банду кормить. Его брат Серге на Сагдая на­ падал. «Айну» какого-то держал Пичон рядом с аалом. Говорят, теперь этот «айна» тоже в Хаза-тайге. У самого Улуга Пёдора дочку конями стоптали.... Долго сидел Кормас, подперев обветренными шелушащимися рука­ ми голову с давно не чесанными волосами. Когда встал, велел Марик перевести Улугу Пёдору: — Я пойду к вашему комысару. Пичона взять помогу. Кормас собрал свои пожитки, вещи Марик, сложил в арчимахи, ко­ торые перекинул через спину оседланного Вороного. Вслед за ним Федор, Сабис и Марик двинулись к месту, где оста­ новился отряд. Появившись среди бойцов, Кормас занялся непонятным для всех д е ­ лом — надрал бересты, достал из арчимаха иголку, пучок тонких сухо­ жилий и принялся что-то мастерить. Какие-то полукружья, на которых береста горбилась. А потом он наломал хвойных веточек и навтыкал их в свое изделие. Отряд Жарков а занял лесистую низину перед ущельем — единствен­ ными «воротами» в Хаза-тайгу. — Крепость,— говорил, выйдя на рекогносцировку, Жарков коман­ дирам взводов,— природная крепость! Жарков водил биноклем то поверху, то понизу. Часто протирал би­ нокль платком — запотевали на морозе стекла. Думал вслух, морщиня лоб. — Ночью... Д а , ночью... Пожалуй, правильно... Восточная скобка пологая к нам. С нее снимем наблюдателей. Где-то у них там должна быть тропа, по которой они скрытно проходят. Воспользоваться этой тропой. На том вон зубце поставить пулемет,— вскинул он бинокль. Сзади заскрипел снег под чьими-то тяжелыми шагами. Командиры взводов, среди которых был и Эпсе, обернулись. К ним подходили Фе­ дор Полынцев и незнакомый хакас в косульей дохе. В руках у хакаса какая-то береста. — А, Федор,— оторвавшись от наблюдения, повернулся к нему Ж а р ­ ков.— Вовремя прибыл. Гляди, Федор Павлович, мил человек, какая