Сибирские огни, 1968, №12
Наутро Федор ушел из дома вместе с Губенковым, Жарковым и милиционерами и не появился в обед. Только в потемках вернулся он. Нетерпеливо насаживал на вилку поджаренную картошку, торопливо ж е вал. Отрывисто рассказывал Варе: — Петр Иванович занял под штаб дом Пичона. Милиционеров ра- зослал по аа лам вербовать добровольцев в отряд. Не обороняться от бандитов теперь будем, а наступать на них... Ликвидировать Пичона — и точка... Сагдай Жаркову — первый помощник... Про Губенкова сказал: — Насчет бедноты и середняков прицел у него далекий. О комму не толкует. Чтоб вместе всем, сообща... Говорит, что эти самые артель ные хозяйства в деревнях партия имела в виду еще в октябре семнадца того года, когда трудовой народ на революцию поднимала... Оно как. раз в лад приходится с моими думками... Глава двадцать седьмая В подполье, что вырыто под домом Аларчона, серый мрак. Совсем немного света проникает туда сквозь узкие щели западни. По углам слышны шорохи, писк — то возятся мыши. От дальней стены подполья доносится тягучий ритмичный звук — храпит спящий человек. Вверху приоткрылась и стукнула западня. В подполье стало свет лее. Р азбежались и попрятались мыши. Из западни показались сначала ноги, потом туловище, и наконец* плечи и голова. Сам хозяин дома сходил по лестнице. В руках он дер жал глубокую глиняную миску, над которой клубился белый парок. Человек, лежавший у дальней стены подполья на кошмах, навален ных одна на другую вроде слоеного пирога, сел, зевнул, почесал грудь. — Это ты, Аларчон-абый? — спросил на всякий случай. . — я, Тойон. Еду тебе принес. А ты чутко спишь... Аларчон присел было рядом с ним, но, почувствовав под собой что- то жесткое, тотчас вскочил. — Это обрез,— Тойон отодвинул оружие.—- Пока сидел тут, отпи лил ствол у винтовки. Теперь можно под полой носить... Кладу с собой. Какие еще там новости в аале? — Ой, плохие, палам. Тебе надо скорее убираться отсюда. Аал по лон красныхь Три флага повесили. Под одним флагом, в аалсовете, си дит теперь хромой Эпсе; он теперь вместо Пичона, люди на сходе за не го руки поднимали. Другой флаг поставлен на доме твоего отца, па л ам ,— значит, и на твоем доме. Там кумуна у них. Распоряжаются Хо ортай и этот русский. У Хапына-абыя отобрали всех коней, овец и коров. Выходит, ты теперь лишен всего отцовского наследства... Тойон скрипнул зубами, оттолкнул от себя миску. — Шайтан!.. Скот зарезали? — Чох,— помотал головой Алырчон.— Кормят. Пастухов приста вили. — А знаешь, Тойон, твой отец им почти не сопротивлялся. Он только сказал: «Перевезите меня в избушку Каноя. Там доживу век...» — Отец стар и выжил из ума. А что мать? — Она хотела сжечь дом. Ее связали и вывезли на зимник Каноя вместе с Хапыном-абыем...
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2