Сибирские огни, 1968, №12

шаяся ярка, и тут же раздастся хриплый собачий лай. Сиргун или Кок- тир подгонят замешкавшуюся овцу к остальным и бросаются к своей хозяйке. Виляют хвостами, заглядывают ей в лицо, будто докладывают: «Видишь, ты еще и крикнуть нам не успела, а мы уже навели порядок...» Чабанк а достает из арчимаха корку ячменного хлеба, разламывает и бросает собакам. Кнай привыкла к одиночеству. И все-таки хорошо было бы с кем- нибудь поговорить. Перед глазами девушки возникает лицо Эпсе. Вспо­ минает она, как после схода Эпсе подошел к ней, ласково поздоровался, пригласил прогуляться по аалу... А в последнее время Кнай не видит Эпсе. Он часто уезжает куда-то с Жарковым и ее отцом Сагдаем. Потом собираются у Полынцевых — в том самом раньше пустом доме, где девушки любили ворожить. Дом от­ ремонтирован. У Полынцевых была помочь. Д аж е мать ее ходила, по­ могала Варваре Петровне белить стены и потолки. Кнай очнулась от дум, почувствовав, как под полы ее шубы подду­ вает. Поглядела вдоль лога. А там уже шла поземка. Струи снега, ко­ торые сдувало ветром, тянулись, как ручьи, степь от этого казалась пе­ реливчатой. Прошло немного времени, и ветер усилился. Вокруг засви­ стело, завыло. Снеговые вихри налетели на отару и на Кнай. Чабанк а принялась заворачивать овец, но отару все катило ветром. Около полуночи вьюга пригнала овец к чему-то, показавшемуся Кнай высокой темной стеной. Стена шевелилась. «Лес,— поняла Кнай.—• Тут можно ждать до утра». Соскочила с коня, привязала его к тонкой березке, удлинив повод уздечки арканом. Окликая собак, обежала отару, собравшуюся на глу­ хой еланке среди густоборья. Сколько тут овец? Все ли дошли? Овцы набрели на невывезенную копну, захрустели сеном. Кнай при­ валилась к копне с подветренной стороны... Сколько продремала — не знает. Ветер все так же пробрасывает сквозь деревья снег. Звезд не видно. Может быть, скоро наступит рас­ свет? Овцы сбились в кучу, ни одна не ложится — холодно. Собаки жмут­ ся к копне. Кнай чутко вслушивается в лесные шумы, пристально вглядывается в темноту. Не что это? Вдруг сквозь шум ветра послышался конский то­ пот, раздался вроде бы человеческий крик. «Ищут отару и меня!» — обрадовалась чабанка. Кто-то едет верхом, понукает коня. Собаки бро­ сились в ту сторону, лают, но не так, как на чужого. Чалый вытянул шею, з арж ал . Другой конь откликнулся. — Кнай! КнайЯх! — кричал всадник.— Вот где я тебя нашел! — Она узнала голос Эпсе. Радостный голос.— Долго ехал. След все время терялся. Собаки залаяли — помогли найти... *— Один ехал? — спрашивает Кнай. — Зачем — один? Пулат и Апах были со мной. Еще работники Ха- пына. Разъехались в разные стороны, скорее найти отару. Эпсе умолчал только о том, что сам он поднял тревогу в аале, когда не вернулась Кнай. «Все-таки он чуткий парень. И смелый»...— думает Кнай. На рассвете приехали остальные. Погнали отару к жилью. Кнай подъехала к Эпсе совсем близко, силясь растянуть в улыбку нахолодав­ шие губы —' Ты, Эпсе, однако, смог бы жить в степи, как мой брат и отец... Шеки Кнай горели на морозе, лицо Эпсе осунулось. Глаза шарили по степи, чего-то искали.