Сибирские огни, 1968, №12

Р а зма зывая грязь по лицу, Сабис вытер слезы кулаком, шагнул к Тойону. — Он коня пугал. Вон там... Я упал, нога осталась... Соловый тай поволок, больше не помню... Потом увидел — аалсовет. — Меня обманул! Весь аал обманул, айна! — закричал Пичон, под­ скакивая к Тойону.— В Мин-Суг его надо отправить! А вы, Федор П а в ­ лович, извините,— остановился Пичон перед Полынцевым.— Ружьё ваше можете получить в аалсовете... Быстро разнеслись новые вести по аалу. Говорили, что Улуг Пёдор не виновен и что теперь Тойон отвечать будет; говорили, что комиссар — ю т самый хызыл-чаачи, который когда-то оставил Сагдаю Мухортого. Будто он сильно жалел, что конокрады угнали одноухого жеребца, обе­ щал послать отряд милиции по их следу. А еше — самое важное — это он сосчитал Сагдаю, сколько тот заработал у Хапына. — Шестнадцать коней! — с удивлением толковали батраки. Рассказывали, что Каной пришел к комиссару, просил сосчитать, сколько коров за восемь лет заработали он и Терпей. Будто бы комиссар насчитал очень много. Ребятишки разносили вести по аалу: — Пятьдесят коров возьмет у Хапына дядя Каной... И еще одно событие взволновало весь аал: будто бы Каной явился к Хапыну. — Пришел рассчитываться,— войдя в дом Хапына, сразу сказал Каной. Хапын испугался: комбедчик пришел, а в аале все еще живет ко­ миссар Жарков и этот «большой мужик-кузнец, которому Пичон отдал карабин, никуда отъезжать не собирается... Молча глядел Хапын на Каноя, только щеки разгорались от гнева. — Свой своего грабить пришел? — налетела на Каноя Тапчи.— У те­ бя чей сеок-то? Не его ли? — ука зала на мужа. — Мы рассчитаемся, Каной, рассчита-аемся,— тянул Хапын, и смысл слов его был темен, они напугали Каноя, и пастух будто бы по­ спешил уйти. И еще. Будто бы встретил Хапын Жаркова и говорит: — Комиссар, я работникам хочу подарки делать. Вот Каной,— мой харындас, брат, значит. Я ему два хороший коров дарю. Жарков будто бы усмехнулся и сказал: — Две-то мало, наверно, будет. Пусть комбед сосчитает. И Каною и другим работникам. К удивлению Жарко в а аалсовет был чисто вымыт. В печурке тре­ щали лиственничные дрова. На окнах белели шторы. Из кабинета вы­ шел Пичон, приветливый, сийющий. — Проходите, проходите,— приглашал он. — Вот это порядок! — похвалил его Жарков. Хоортай, Онис, Каной сидели на лавках. — Как будем рассчитывать пастухов? — спокойно спросил Жарков у Пичона.— Вот комбед, пусть сосчитает. — Пилебис, разберем,— ответил Каной. — Вот вместе и делайте,— повернулся Жарков к Пичону.— Комбед должен немедленно приступить к работе. Заговорила по-своему Онис. Эпсе переводил: Зе