Сибирские огни, 1968, №12

й по-деловому взялись осваивать далекие окраины Сибири. ■» Караван втянулся в протоку, защищен­ ную от ветров всех румбор высоким бере­ гом. У причалов стояли морские корабли. «Красноярский рабочий», краса и гордость енисейского флота, казался рядом с ними до обидного маленьким На высоком берегу поднималась деревян­ ная башня, похожая на каланчу. От земли до крыши во все ее четыре этажа была нарисована карта низовьев Енисея. Под крышей голубело Карское море. Вывеска на русском и английском языках как бы пре­ дупреждала нас, речников, что мы тут — сбоку припека. На вывеске были написано: «Морской порт Игарка». Морской, хоть и на реке! Часы же возле башни показывали не красноярское, а московское время. Даже тут игарцы хотели показать, что город у Них — особенный, живущий по столичному распорядку. Малый театр встречали торжественно, с оркестром. На прощание Вера Николаев­ на пригласила всю команду, если кто будет в Москве, заходить запросто в театр, а с Капитаном расцеловалась, чем Михаил Ели- ферьевич был смущен едва не до слез. В Игарке мы должны были принять до­ полнительные грузы, привезенные на мор­ ских кораблях. Я впервые видел на мачтах флаги других государств. Возле причалов, начиналась лесная биржа. Высокие штабе­ ля желтоватых, как сливочное масло, досок, балок, брусков стояли вдоль проездов, об­ разуя правильные кварталы. Деревяньая мостовая, укатанная резиновыми шинами автолесовозов, блестела на солнце, как по­ лированная Игарка была, наверное, самым деревян­ ным городом в стране: деревянные дома, деревянные мосювые, деревянные тротуа­ ры Ветер нес не пыль, а опилки. Всюду было написано на русском и английском языке: «На мостовой курить воспреща­ ется». Но что это за человек идет навстречу, спокойно попыхивая трубкой’ В руке зажат огурей, через плечо фотоаппара!, на но­ га х— клетчатые чулки и широкие, наду­ вающееся как баллоны, брюки-гольф чуть ниже колен. Явно иностранец. И с ним де­ вушка. Переводчица5 — Извините, пожалуйста, я журналист, и мне хотелось бы знать... Я хотел бы взять интервью у этого господина: что он думает об Игарке5 — Джэналист? — переспросил иностранен. — Это господин Генлерсон. — пояснила переводчица. — Господин Генлерсон — сек­ ретарь американского посольства в Моск­ ве. Перед отъездом на родину он захотел побывать в Игарке. — Доволен ли господин Гендерсон по­ ездкой? — Я никогда еще не интервьюиро­ вал дипломатов и не знал о чем их можно спрашивать. — О, иес! Да, да! — Американец ответил раньше, чем ему перевели мой вопрос. и быстро сказал что-то по-английски. Я тог­ да не знал языка. — Господин Гендерсон немного понимает по-русски, — сказала переводчица — Он спрашивает, почему вы носить морскую фор­ му, если вы — журналист. Я ответил. Американца удивило, что на речном судне издается печатная тазета Та­ кие газеты, добавил он, печатаются на мор­ ских лайнерах, совершающих рейсы между Америкой и Европой Но там — другое де­ ло, там бывает много пассажиров, и их надо развлекать. Кстати, сколько стоит но­ мер моей газеты. Услышав, что мы раздаем сьгю газету бесплатно всем речникам, американец по­ качал головой. Я не понял, осуждает он или удивляется. — Спросите, пожалуйста, господина Ген- дерсона, что ему понравилось в Игарке? — Это! — Американец протянул мне огурец. Переводчица пояснила, что господин Гендерсон получил огурец в совхозе «По­ лярный». Американец намерен привезти его в Москву, показать в посольстве. Выра­ щивать огурцы за Полярным кругом — это замечательно. И еще господин Гендерсон говорит, что ему понравилось го, что дети Игарки пишут книгу о своем городе. Госпо­ дин Гендерсон был рад встретиться с совет­ ским морским журналистом и пользуется случаем, чтобы пожелать успеха его газе­ те. Гуд бай! Мы расстались, и я пошел искать Тошу Климова. Анатолий Климов был гем челове­ ком, который помогал игарским ребятам писать книгу. Ее план прислал в Игарку Алексей Максимович Горький, а рукопись позднее отредактировал Самуил Яковлевич Маршак. Но несправедливо, рассказывая историю этой книги, забывать о Тоше Кли­ мове. Вот кто должен был бы заведовать отде­ лом Севера, а не я! Но Анатолий Климов ничем не хотел заведовать и вообше н з сидел на редакционном стуле больше трех дней в месяц. Он был влюб/тен в Арктику, Долго жил на тюменском севере, потом по­ явился у нас в редакции — худощавый, стройный, белокурый, в куртке из оленьего меха и расшитых бисером настоящих ун­ тах, обуви кочевников тундры У него была легкая танцующая походка. Он напевал странную песенку: В морской пучине кто слезы льет. Тот не мужчина, а каш алот. Тоша чем-то напоминал героев Джека Лондона. Говорили, что однажды, заблу­ дившись в тундре, Климов восемь дней бродил в снегах, пока не вышгл на стойби­ ще ненцев Он считал, чго настоящий муж­ чина должен держать слово при любых об­ стоятельствах Как-то сгоряча Теша ска­ зал. что может выпить ведро воды Толстяк Володя Смирнов, страшный спорщик, поед- ложил пари. — Хорошо, — ответил Климов. — Знаю,