Сибирские огни, 1968, №12

лые, из оленьей пошиты шкуры. Хранились они в сундуке, ждали треску­ чих морозов. Ж а л к о Трубецкой Оболенского. Достала она меховые сапожки. Стала кроить для Оболенского шапку. Сама мерзнет, в каких-то ста­ рых ботинках ходит. Приближалось рождество — один из зимних церковных праздников. К рождеству и старалась управиться Трубецкая. Готовит подарок для Оболенского. Успела. Получилась отличная шапка. С козырьком, с ушами, с завязками. Не хуже, а д аж е скорее лучше той, что была у Евгения Оболенского. Завернула Трубецкая шапку в платок, перевязала. Пошла к остро­ гу, к охранникам. Просит, чтобы те передали сверток Оболенскому. Согласились охранники. Уважали они Трубецкую. \ — С праздником вас, Екатерина Ивановна! Бежит Трубецкая домой. Лютая стужа стоит на улице. Мерзнут ноги, но довольна, что с шапкой к самым морозам управилась. Будет князь Оболенский ходить в тепле. Подходит княгиня к дому, видит у дома стоит надзиратель Семушкин. — С праздником, Семушкин,— кричит Трубецкая. — И вас,— отвечает Семушкин,— с поручением я к вам, Екатерина Ивановна. — От кого? — От князя Оболенского. Уж очень просил вручить,— и протягивает Трубецкой сверток. «Что бы такое?» — гадает Трубецкая. Развернула, глянула — са ­ пожки! Меховые, теплые! Из медвежьей дубленой шкуры. На одном бе­ лое пятнышко впереди. О б о з Мало что изменилось в доме Екатерины Федоровны Муравьевой после ссылки в Сибирь двух сыновей. Все так же приезжали к ней р а з ­ ные знаменитости: поэты, музыканты, художники. Все так же устраи­ вались богатые рваные вечера. Разве только то новое, что переехала Екатерина Федоровна из Пе­ тербурга в Москву. Впрочем, надо начать с другого. Заметили сибирские начальники, что у декабристов стали появляться то запрещенные книги, то деньги, то вдруг вещи, которые заключенным ни при каких условиях не пола­ гались. Донесли об этом из Сибири в Петербург. Стали искать петербург­ ские жандармы, через кого попадают в Сибирь запрещенные вещи. Не нашли. Тут и вспомнили про Екатерину Федоровну Муравьеву. «Не зря, не зря в Москву переехала,— рассуждали они,— И к Сибири поближе, и от нас, от нашего ока, подальше». Сообщили жандармы петербургские о своем подозрении ж а н д а р ­ мам московским. Установили московские цареохранники за домом Му­ равьевой контроль и слежку. В ту ночь на дежурстве стояли двое. Жандармы Присыпкин и унтер Кудря. Ходили жандармы вокруг дома, ходили. Скучно. Присло ­ нились к ограде. Вздремнули. Вд^уг среди ночи сквозь сон слышит Кудря какие-то приглушенные голоса. Открыл глаза. Видит у дома