Сибирские огни, 1968, №11

поет, по-русски, конечно. У-у, вы меня научите по-испански' Где учебник? — нетерпеливо спросил Антон. . — Не за учебник ты сядешь, а за руль мотоцикла,— сказал вдруг Леонид,— Сам бог подослал тебя именно сегодня. Пока я на больнич­ ном, ты должен лечь костьми, а овладеть мотиком. Будешь возить ме­ ня на работу. — Ур-ра-а!.. А я боялся не дашь даже притронуться!— восклик­ нул Антон и подумал, что вот она, начинается та самая пятая четверть о которой он мечтал. ’ Я же мастер, и туда и сюда мотаться приходится — нельзя без машины. А куда с такой колотушкой?— и Леонид шевельнул рукой.— Хорошо, если через полмесяца заживет... И знаешь, чего боюсь,— паль ­ цы подвижность потеряют, вот что. Прощай тогда баян. Недаром хи­ рург поинтересовался, музыкант ли я. Я ответил, что нет. Будешь, го­ ворит. Понимаешь?.. Музыкант бы не смог, а халтурщик — пожалуй ­ ста, хоть одной рукой — «Шумел камыш». Ерунда, тренируйся больше. Сейчас ты, наверное, как я шп а ­ ришь, да? Угонишься за тобой. Ты когда за пианино сел? С 'пеленок.. А я — каких-то год-два... Ну, ладно. Значит, решено: завтра — на мо- тик. И чтоб не хныкать... Учти, это тебе не пианино. — Не захнычу!.. А смешной ты без шевелюры, не такой какой-то Леонид мастерски набил топку дровами, они занялись от клочка бумаги и загорели с такой яркостью, что небеленая печь загудела и вскоре дохнула теплом, раскаляя чугунную плиту с ее многочислен­ ными кружками , похожими на миниатюрные солнечные миры с озна- ченными орбитами планет. Тазом^ у рукомойника служил большой, с полметра в диаметре, стеклянный рефлектор, а полочки для мыла и зубных щеток были сде­ ланы из проволоки, выгнутых в виде солнца с лучами. — Забавный дом,— сказал Антон, вытираясь и осматриваясь сно­ ва и снова. Блеск!.. Вот погоди, он тебе еще сниться будет, когда уедешь. Брать я сели ужинать. Впечатления последних часов так переполнили Антона, что чувст­ ву голода не осталось места, поэтому он ел вяло и даже не замечал, что ел, а все обследовал взглядом это странное жилье и все находил новые детали, о которых не расспрашивал лишь оттого, чтобы не нару ­ шить брату аппетит. И д аже тогда, когда ничего уже вроде не осталось, что бы ускользнуло от его внимания, Антон вдруг обнаружил еЩе два проволочных'солнца: одно выглядывало из-за тарелок на посудной пол­ ке, а второе было вправлено в пюпитр и несло на своих белых лучах имя «Моцарт», написанное проволокой. А час спустя Зорины лежали на кровати, без света, с приотворен­ ной дверью и говорили, говорили... ГЛАВА ТРЕТЬЯ , г д е А н т о н в ст р е ч а ет с я с Г ош к о й -а р м ат у рщ и к о м , к о т о р ы й д е л ит с я с ним т айн ой Проснулся Антон от чьего-то вопроса: — Вы еще спите? Антон сел. Перед кроватью стояла маленькая девочка. За ее ко*