Сибирские огни, 1968, №11

Дескать, спрятала от белых восемь красных мужиков и под дулом поседела двадцати пяти годов. Было: к стенке становили, угрожали не шутя и винтовку наводили на Мареина дитя. Угрожали не напрасно,— страх у баб на языке, и висели судьбы красных, почитай, на волоске. Плат узорный поправляла на виду всего села, будто страху век не зналаг преспокойненько врала: — То ли белый, то ли красный, нешто в этом разберусь? Тот ли, этот ли ко пряслу — лесе видел кто-то мужика, он подушками увесил кобылицыны бока. И ворованая шапка красит рыло мужику. Говорят, стальная шашка не для дела дураку. То ли красный, то ли белый — нешто бабам понимать? Вы лютуйте — ваше дело, наше дело — горевать... Прижимала к сердцу дочку. Не пропали зря слова. Поседела под платочком огневая голова. одинаково^страшусь. Где мужик мой? В тс