Сибирские огни, 1968, №11

ривали на рыжебородого алыпа^ который, примостившись у двери, пришивал к Буркиной уздечке оторвавшиеся удила. Хоортай рассти­ лал на полу для сиденья облезшие телячьи и козьи шкуры — талбахи. В центре поставил низкий стол. Один из приглашенных раскрыл кисет и протянул русскому: « З а ­ кури». Федор поблагодарил. Интерес соседей Хоортая к приезжим не был назойливым. Р у с ­ ским не докучали расспросами, хоть и не всем было понятно, как эта семья очутилась в их аале. Но Апах уже многим рассказал, что боль­ шой Федор обещал построить кузницу. С оценивающим видом осмат­ ривали починенную им уздечку. Женщины ласкали Зойку. Онис при­ нялась заплетать ей косички, будто у хакасской девочки Широкое добродушное лицо женщины все время лучилось улыбкой. Черные бро­ ви то и дело взлетали вверх, две тугие косы позванивали приплетен­ ными к ним серебряными монетками. Красное сатиновое платье с оплечьями из черного плиса было перехвачено в талии шелковой лентой. Наконец все расположились вокруг угощений. Просто удивитель­ но, как юрта Хоортая вместила всех, и никому не было тесно. Мужчи­ ны сидели, подобрав под себя ноги, а женщины — несколько иным м а ­ нером, вот как Онис — одна нога поджата под себя, колено второй выставлено вперед. Пулат, муж Онис, широкоскулый, остриженный под кружок, тру­ нил над Хоортаем: — При таком застолье, ага, считай, что от твоей козы остались рожки да ножки. — А зачем ты последнюю-то козу зарезал? — допытывался Федор. — В степи закон есть: гость приехал — угощать надо. — Погоди, погоди, дедушка! Закон, говоришь, есть? Степной?.. Федора осенило: Пичон толковал про степной закон и грозил са ­ мосудом. А тут у Хоортая, который заре зал и сварил для гостей пос­ леднюю козу,— тоже степной закон... — А много, дедушка, степных законов? — Разный есть. Один закон вот...— Хоортай пошарил по к а рм а ­ нам, вытащил мятую керенку — советские деньги еще не дошли сю­ да .— Вот самый большой закон... Поглядел старик на Федора снизу вверх, будто проверяя: «А ра з ­ ве сам этого не знаешь?». — Хм... Деньги... А много их у тебя было? Старик замотал головой. — Ну вот, стало быть, у тебя другой закон,— решил Федор.— А какой? — Мой, Педор Павлыч? Вот такой рука — мой закон,— И он протянул кузнецу жилистую руку с узлами вен и 'твердой ладонью. Морщинки у глаз его собрались пучками. Федор хлопнул Хоортая по вытянутой руке-,’ крепко прижал л а ­ донь к ладони старика и сказал: — Вот такой закон один и есть. Других не будет. — Почто не будет? Кто так делал? Ты? — Не я, дед. Ленин. Старик вопросительно уставился на Федора. — Иленин, говоришь? — Да , Ленин,— Федор показал на свою бугристую ладонь. — Ленин для твоих рук закон дал. Правильный закон. — А ты видет Иленина?