Сибирские огни, 1968, №11

Ра зме талась дочь во сне, голое округлое плечо из-под одеяла высуну­ лось. Длинные ресницы Кнай сжаты и оттого кажутся еще чернее. Губы полураскрыты. Домне жаль было тревожить ее сон. З а день находилась Кнай по степи, намаялась. Нет, пусть уж спит... А дождь все сильнее барабанит по крыше и скоро превращается в ливень. Ветер усиливает его; у ветра широкая горсть — махнет разик, и на тебя будто озерная волна накатила. Молнии пляшут, а гром под­ дает задору! Весело им. Торжествуют они над испуганной Домной, ко­ торая боится не столько ливня и молний, сколько того, что овцы в гро­ зу, в ливень станут жаться одна к другой, грудиться в открытом загоне, а их там полторы тыщи. Сами себя помнут и ягнят подавят. Хоть и л е ­ то стоит, а волков тоже надо остерегаться. Не стала Домна долго задерживаться в юрте. Снова толкнула дверь. — Халтарах, Халтарах! — крикнула собаку. Большой пес, невиди­ мый в темноте из-за своей черной шерсти, подбежал к хозяйке, ткнулся ей мордой в коленку. — Идем, Халтарах ,— позвала Домна. Она открыла загон, пошла среди овец, помахивая таяхом. Ветер свистел, ливень сек овец, и они шевелились сплошной темной кучей. От озера доносились шумные всплески волн. Овцы начали с блеяньем гру­ диться к изгороди с подветренной стороны, так что затрещали колья. — Узы, Халтарах! — крикнула Домна, и сама кийулась растаски­ вать и разбрасывать овец. Собака носилась вокруг, остервенело лаяла . Чабанка хватала овцу за овцой за мокрую шерсть, отшвыривала их от изгороди. Она проби­ валась и никак не могла пробиться к середине этой живой ворошащей­ ся кучи. Ноги ее скользили в мокром, чавкающем овечьем помете, руки заломило. Не хватало дыхания. Силы оставляли Домну. — Халта-ра-ах! — хрипела она, задыхаясь, чуть не плача от бес­ силия. Ей некогда было смотреть вверх, где темнота перемежалась огнен­ ными вспышками, где все грохотало и свистело, откуда лились уже не струи, а один сплошной тяжелый поток, шумно разбивающийся о зем­ лю. Домна не чувствовала, что промокли ноги, что осклизла земля, что упал платок, который тут же затоптала отара. Отбрасывая овец, она сделала неловкое движение, пошатнулась, ноги ее разъехались в размокшем помете, и она не удержалась на них. П ад а я навзничь, Домна подняла руку, закрыла голову. И в тот же момент от земли до неба выросло огненное ветвистое дерево, и раздался неслыханной силы удар. Всполошенные овцы опять кинулись в кучу, которая взбугрилась над тем местом, где л еж а л а так и не сумевшая подняться Домна. Кнай вздрогнула, открыла глаза, которые сразу расширились от испуга. Со сна она не понимала еще, что это такое грохочет и бле­ стит там за юртой. В дымовое отверстие крыши хлестала вода. Ши­ пели угли в очаге. Пламя жирника, подставленного к стенке, коле­ балось. Матери в юрте не было. Донесся лай Халтараха, еле слышный из- за раскатов грома и шума ветра. Девушка быстро сбросила одеяло и в одной сорочке, босиком вы­ бежала из юрты. Сорочка сразу же намокла, прилипла к телу. — Иче, иче! — кричала Кнай, звала мать.— Где ты, иче?