Сибирские огни, 1968, №11

писанных листков», знам еновавш ая начало творческого труда Тургенева над этой вещью... Ром ан мог явиться подлинной ле­ бединой песнью великого писателя,— по­ этому хотелось бы отыскать те фрагменты, ■которые до сих пор, вероятно, находятся где-то под спудом» («Лит. газета», 7 авгу­ ста 1968 г.). С того дн*, как в январе 1847 года в «Современнике» появился рассказ «Хорь <и Калиныч», жизнь Тургенева обрела осо­ бый смысл. На нее легла печать непрерыв­ ного творческого вдохновения. Это был первый рассказ из большого цикла. Пос­ ледний — «Стучит» — он опубликовал почти через тридцать лет. В «Записки охотника» вошло двадцать пять рассказов. А ведь у писателя имелось для этого же цикла много других. И все они сейчас утрачены или, в лучшем случае, не разысканы. Как-то в кругу друзей Тургенев передал содерж ание одного из таких рассказов. Он не вошел в сборник потому, что герой, помещик, слишком уж напоминал Нико­ л ая I. — Куда ж е у вас девался . этот рас­ сказ? — спросил кто-то из друзей. — Не знаю, право,— отвечал Тургенев.— М ож ет быть, уничтожен, а может быть, в деревне валяется. И писатель тут ж е пояснил, что там, в деревне, у него есть старый портфель с различными ненужными бумагами. И в нем много рассказов для «Записок охотни­ ка», которые еще не опубликовал... Известно, что некоторые черновые авто­ графы рассказов «Бирюк», «Бежин луг», «К асьян с Красивой Мечи» находились в коллекции А. М. Подшивалова, жившего в Москве. Куда делись потом эти автогра- фы — неизвестно. О содерж ании некоторых не найденных до сих пор произведений Тургенева мы могли бы узнать из его дневника. Но свой дневник писатель сжег. Об этом он упоми­ нал в письме Борису Александровичу Чи- вилеву: «Неизданные «Стихотворения в прозе» неизвестны д аж е самым близким мне людям. Они предназначены к сожж е­ нию после меня, вместе с моим дневни­ ком». Кстати, Тургенев любил вести дневник от имени героев своих романов. Так он вел дневник скульптора Шубина («Накануне»), Б азар ова («Отцы и дети»). Впоследствии все это было предано огню. Писатель вправе распоряж аться своими рукописями. И если он, скомкав исписан­ ные листы, швырнет их в огонь, то не сле­ дует упрекать его. Ну, а если это сделает не он, а кто-то другой? Осенью 1861 года в Петербург из-за гра­ ницы приехал польский ж урналист Артур Бенни. Он тайно перевез бумаги от Герце­ на и Тургенева. О днажды Артур Бенни пришел на квартиру к одному приятелю- правоведу. И вдруг узнал, что его вот-вот могут арестовать. Испуганный поляк спе­ шит в другую комнату и вместе с хозяи­ ном сжигает привезенные из Л ондона бу­ маги. П равда, впоследствии в парижском ар ­ хиве была найдена копия адреса Тургенева Александру II. На ней надпись: «Проект адреса государю, писанный в 1860-м году. Он был вручен Бенни — но в последствии истреблен». А ведь вместе с адресом Тургенев мог передать Бенни и другие документы, пись­ ма, рукописи статей! После смерти Тургенева Полина Виардо пригласила П авла Васильевича Анненкова разобрать его архив. Эта работа зан яла несколько месяцев. Анненков писал Ста- сюлевичу: «Г-ж а Виардо собирается все просмотренные бумаги бросить в огонь (их держ ать негде, так как она уж е продала свой дом...). Не сыщете ли Вы покупщика бумаг в' императорской библиотеке или между частными людьми? Обидно было бы по-деревенски просто сжечь то, что нам не нужно, хотя другим, может быть, и пригодилось бы * Чистовой автограф комедии «Студент» так и не дошел до нас. Однако каким-то чудом Тургенев не уничтожил черновик, и он долгое время находился в Спасском. Когда ж е писатель умер, эта черновая ру­ копись попала к его дальней родственнице О. В. Галаховой-. А в 1918 году она была передана в Орловский музей. Порою с рукописями Тургенева происхо­ дили самые фантастические приключения. Взять хотя бы романтическую поэму «Сте- но». Рукопись ее считалась пропавшей. А между тем она покоилась в архиве А. В. Никитенко. После его смерти пере­ шла к наследникам и... затерялась! Год проходил за годом. И вдруг нашелся тот человек, у которого хранилась рукопись «Стено». Это был сын сенатора М. М. Лю- бощинский. Н екогда исписанные рукою Тургенева листы подарил ему отец, бы в­ ший другом Никитенко. Любощинский эми­ грировал за границу и в Л ондоне продал рукопись Британскому музею. На ней еще в России сделана была надпись: «Рукопись И. С. Тургенева принадлежит М. М. Лю - бощинскому, к которому перешла от отца, который в свою очередь получил ее от А. В. Никитенко, его друга и родственни­ ка... Примерная оценка 10 пудов муки». Какие нелепые весы: на одной чаше — куль перемолотой ржи, на другой — руко­ пись классика!.. Произведение окончено. К ак пахарь пос­ ле утомительного труда со вздохом облег­ чения окидывает взглядом вспаханное поле, так и автор в последний раз любовно пере­ листывает подготовленную для печати ру­ копись. Но тут между ним и издателем вы ­ растает темная фигура — цензор. Выброшенное слово, перечеркнутый аб ­ зац, урезанная строка — все это спутники первых книг Тургенева. Его письма к др у ­ зьям — гавань ж алоб на цензуру. «Вы в нем («Современнике») увидите мою работу — желаю , чтобы она Вам пон