Сибирские огни, 1968, №10

Мировые ребята! А где же Додька? Наверное, как и раньше, таскает в- портфеле вместе с учебниками свои любимые «Двенадцать стульев»* «Золотого теленка», стихи Маяковского, Дениса Давыдова и уж, конеч­ но, «Швейка». Все это он нам читал вслух. — Совсем приехал? Учиться будешь? — спрашивает Севка. — Ага! Буду! — Ура! Нашего полку прибыло! — тонким голосом кричит Сень- ка-неуд. Верхние зубы у него так выпирают, что губа не может закрыть их. Ребята волокут меня в'раздевалку. Я выхожу из нее, не зная куда деть руки, нош. И тут появляется Вера. В синем платье, веселая, сияющая, она идет с Додькой. На нем коричневая вельветовая блуза, новенькие бе­ лые бурки. За лето он похудел, вырос, стал еще красивее. И вот Вера* идет с ним и заглядывает в его бархатные глаза, а враль самодовольно- ухмыляется. Я вспоминаю Севку с Люсей, и душа у меня яростно още­ тинилась: ясно! Все ясно! Я неловко наступаю на ногу Севке, потом Сеньке-неуду. Додька увидел меня, выхватил из кармана милицейский свисток, за­ свистел и ликующе завопил: — Э, старый мошенник! Не удался побег? Приконвоировали обратно? Вера быстро поднимает голову, вспыхивает, густо и мучительно крас­ нею и я. Верочка подходит, растерянно улыбаясь, точно не веря своим глазам, и спрашивает, как мне кажется, слишком спокойно: •— Ты... ты откуда взялся? — С луны свалился,— смеется Нина Покровская. — Без парашюта! — восклицает другая, маленькая Нина Калини­ на, вечно озорная, вечно веселая. — Теперь учиться будешь? — спрашивает Верочка. — Д а ,— сухо отвечаю я, чувствуя себя обманутым, оскорбленным. Она ходит здесь веселая, даже не похудела, глаза разглядывает у это­ го «милиционера», а я всю дорогу места не находил. Дурак! Плакал у нее на плече. А что, если она все рассказала Додьке, и они смеялись? И опять я вспоминаю целующихся Севку с Люськой. Я сутулюсь еще сильнее, отвожу глаза qt Веры. — Дай пожму твои пять, Вася Краешков! — тормошит меня Додька. Я похолодел: ведь я такой фразой закончил письмо Вере. Неуже­ ли она показала его? И не зря, должно быть, Додька назвал меня Кра- ешковым. Намек? Я нехотя сую ему руку. Наверное, Верочка сравни­ вает аккуратные руки Додьки с моими неуклюжими, большими. Ну и пусть, ну и пусть! — Ты фасонить начал! — галдит Додька.— Только к серым брюкам^ черные ботинки не идут. Пуговицы неправильно застегнул. Эх ты* монпасье! Я гляжу на пиджак: нижняя петля застегнута .на верхнюю пугови­ цу, полы скривились, торчат пузырем. Деревянными пальцами я кое- как расстегиваю пиджак. Мне хочется ударить Додьку. А тут еще Ве­ рочка засмеялась. И проклятые ботинки так и скрипят, так и скрипят... Все из нашей группы толпятся, с'любопытством рассматривают ме­ ня. Как я рвался сюда и как мне хочется сейчас улизнуть отсюда! И тут* на мое счастье, заливается звонок, ребята ринулись в класс. — Твое место свободно, идех!,— говорит Севка.