Сибирские огни, 1968, №10

— Что ж, не стану посягать на историю,— уговаривал я себя.— В конце концов это, наверное, даж е не честно. Ведь меня не было там, когда двести ивановских ком­ сомольцев высадились на берегу Енисея, чтобы срубить у подножья Дивных гор пер­ вые бараки и поставить палатки. И в исторический день 8 августа 1959 года, когда литые струи воды рассекла первая гранитная глыба с дерзкой надписью «Покорись, Енисей!», я не волновался вместе со всеми. И в другой исторический день — 25 мар­ та 1963 года— когда последняя глыба, прогрохотав по кузову самосвала Леонида На- зимко, навсегда перекрыла ход Енисею, я всего-навсего сопереживал этот факт у ра­ диоприемника. Значит, буду писать о Дивногорске сегодняшнем, о таком, каким увижу этот го­ род, о нынешних делах его, тревогах, улыбках. Ж аль, конечно, что не я первый. Но и не я последний. И может случиться, что со временем моему еще менее удачливому коллеге его просвещенные знакомые ска­ жут: «Значит, в Дивяогорск собрался, старик? Ну-иу, прокатись... Между прочим, ре­ портаж Самохина читал? Нет? Гм... А ты вообще-то что-нибудь читаешь?..» Первые впечатления «Метеор» от Красноярска до Дивногорска «добежал» минут за тридцать 'пять, так что отдельные товарищи, которые взяли в буфете всего по сто граммов «Плис- ки», а потом надумали повторить, уже не успели провернуть это мероприятие Я оглядывал своих спутников, предполагая в них дивногорцев, возвращающихся домой, и пытался определить, кто есть кто. Так, в глазах пожилого массивного д я ­ ди мне удалось подсмотреть добровольческий огонек, и дядю я отнес к симпатично­ му племени нестареющих душой гидрокочевников. «Эидать, начинал здесь с нуля,— с уважением думал я.— А теперь, наверное, уже почетный гидростроитель и, может быть, даж е орденоносец». Молодых парней, в клепаных джинсах с роскошными заграничными этикетками на ягодицах, я определил в бетонщики, а маленькая старушка, ухитряющаяся каким- то образом держать за руки сразу четырех конопатых девчонок, представилась мне бабушкой-подвижницей, приехавшей с Черниговщины к черту на кулички ради своих детей-аепосед и этих конопатых внучек. Однако дядя-гидрокочевник, как только «Метеор» выскочил за околицу Краснояр­ ска, стал рвать из рук у жены бинокль, бормоча: «Дай! Дай гляну! Это что? А это что?..» Парни тоже, выворачивая шеи, неотрывно глядели снизу вверх на енисейские берега. Потом шеи у парней устали, они выбрались наверх и начали опасно высо­ вывать головы за борт, рискуя, что их может срезать ножевым встречным ветром. Тогда я вспомнил, что сегодня воскресенье, а Дивногорок для красноярцев еще не надоевшее и романтичное место отдыха, и «Метеор», значит, набит не героями стройки, а экскурсантами ближнего радиуса действия. Я перестал смущаться, почувствовав себя дилетантом среди дилетантов, тоже при­ нялся высовывать за борт голову и даже, осмелев, попросил у массивного дяди на минутку бинокль. Мне всегда бывает жаль первые впечатления. На новом месте день, два, три впи­ тываешь их, как губка. То и дело выхватываешь из кармана блокнот и, приспособив его где-нибудь на прилавке, крыле самосвала, собственном колене, торопливыми зако­ рючками — как бы не забыть! — пишешь, пишешь. При этом сопровождающий това­ рищ из местной администрации нервно бьет копытом и, вытягивая шею,, заглядывает через плечо: что там опять усмотрел этот чертов писатель на совершенно недостопри­ мечательном, почти что голом отрезке подведомственной ему территории. Потом, дома, за письменным столом, развивая и обрамляя примерами какую-ни­ будь важную мысль, обнаруживаешь, что многие из этих вкусных сцен и деталей