Сибирские огни, 1968, №10

не заметишь все это. Неужели?! Неужели так будет?! И Вася сует лицо в холодные, заиндевелые Люсины кудряшки. Не хочет он ни с чем расставаться. — Что с тобой? — весело кричит Люська. Она отталкивается пал- » нами и несется вниз, к городу. Вася катится следом и орет: Вы, кто любите природу,— Сумрак леса, шепот листьев, В блеске солнечном долины, Бурный ливень и метели... Приближаются чернеющие дома, тусклые лампочки на столбах. Лают собаки. Вы, кто помните, что вечно Человеческое сердце Знало горести, сомненья И порывы к светлой правде... Они ужо катятся по улице, но не замечают ни домов, ни заборов. Все пусто, мертво, залито луной. Да и какое им дело до заборов? Они ведут беседу со своей выдумкой. А потом Люся поет о девушке из маленькой таверны, которую по­ любил суровый капитан. Вася прижмуривает глаза и слышит голос сво­ ей голубой выдумки в белой-белой блузке и в черной юбочке гар­ мошкой. И это продолжалось в классе на уроках. Разные бывают способы защиты. Чтобы забыть пьяного отца, грязный сапог в руках матери, голодных, замурзанных сестренок, по- слоновьи громоздкий диван, мрак переулка, где он кричал «помогите», Вася Краешков закрывал глаза и представлял седые от инея Любины кудряшки, мерцающие лунные снега, пахнущие смолой корабли. Д а мало ли что является за партой школьнику? Мало ли причин для получения неуда?» — Напутано, а вообще-то правильно,— задумчиво и серьезно го­ ворит Додька, что с ним случается не часто,— Сначала барахтаешься черт знает в каких розовых выдумках, а потом проза жизни как даст пинкаря, что хочешь — не хочешь, а прозреешь и повзрослеешь. Севка сидит на крутящемся стульчике возле пианино, облокотился на колени. 5 «А однажды Вася Краешков пошел от нечего делдть к Сеньке- неуду... Был густой снегопад, город тонул среди опускавшихся снежинок. Они устилали дорогу, тротуары, шапки и плечи прохожих. Было тепло, уютно среди этой пушистой белизны, среди медленного движения тяж^ лых хлопьев. Вася любил такие обильные снегопады. Он шел и думал о Люське, о талой весне, о ночевках на Обских островах.' Хорошо было, весело думать о многом, о многом. Вася Краешков подошел к дому Сеньки-неуда, смахнул с окна пух снежинок и заглянул в комнату. Возле пианино стояли Сенька с Лю-