Сибирские огни, 1968, №10

Я устраиваюсь за столом, на котором лампа под золотистым шел­ ковым абажуром. В комнате янтарный сумрак — верхний свет выклю­ чен. Вытаскиваю из кармана пиджака школьную тетрадь. На розовой задней обложке крупно отпечатана таблица умножения и метрическая система мер. Тетрадь была полна сногсшибательных красивостей, вроде: «Солнце дрожало золотой слезищей в синих ресницах неба» или «Хищные мол­ нии, как ножницы, стригли черные крылья ветра» Чтобы не походить на большинство пишущих, я не ставил знаков препинания. Порой моя проза выстраивалась в форме стихотворения. Иногда я писал не сверху страницы вниз, а снизу вверх. И то громоздил огромные, чудовищно запутанные фразы, то сжимал их до трех и двух и даже одного слова. Страницы рассказа шумели буйной лебедой грамма­ тических ошибок. Иногда я нарочно писал неграмотно, бросая этим «дерзкий вызов» педагогам, и вообще так «оригинальничал», так «раз­ рушал» все общепринятое, выступая против «степенных и благоразум­ ных», что до смысла рассказа трудно было добраться. Поэтому сейчас приходится освобождать его от всех «новаторских» наскоков, в которых, увы, уже тогда ничегошеньки нового не было. Итак, в комнате — янтарный сумрак. Я разворачиваю розовую школьную тетрадку и сдавленным от вол­ нения голосом начинаю: 1 — «Со школьной крыши над улицей свисала нога в потертой сан­ далии. Ветер стегал ее веткой тополя. Вася Краешков, лежа, курил труб­ ку, смотрел в синее небо, грелся на солнце и бездумно сплевывал. А но­ га его с засученной штаниной покачивалась над улицей. Лицо его ску­ ластое, глаза слегка раскосые, черные волосы жесткие, патлами. Возле трубы сидела отчаянная Люська. Кто-то из ребят в классе увидел ногу Краешкова и, высунувшись из окна, ударил по ней свернутой в трубку географической картой. Кра­ ешков, блаженствуя, потянулся, сладко, с подвыванием, зевнул и забро­ сил ногу на крышу. — Идем на урок,— позвала Люся, заводила всех школьных, весе­ лых дел. — На урок? Ха-ха! Я презираю смирившихся! Вася Краешков сел, снова набил трубку и, пуская дымок, задумчи­ во обозрел раскинувшийся внизу город. Пылали на солнце окна, в силь­ ном ветре с треском распластывались флаги, клубились вершины топо­ лей, пуская по ветру желтый мусор листвы. — Школяр! Не смиряйся! — торжественно провозгласил Вася.— Мы вот сейчас удираем из дома к морю, лежим на крышах, понимаем это небо, ветер, запах листвы. И... витаем! Хотим быть художниками, полярниками, артистами, летчиками. И жизнь для нас слаще мармелада! Воробей сел на горячую крышу. Вася кинул трубкой, ловко оглушил его и сунул в карман. Люська с восхищением следила за ним своими гла­ зами, блестящими, как новая галоша. — Слышите, вы! Я не хочу быть взрослым! — простирая руки к