Сибирские огни, 1968, №10

му «полна»? Это слово в применении к че­ ловеку не однозначно. Какой обряд? (Кста­ ти он рифмуется с «потерять», что уж про­ сто неграмотно). И уж, в самом деле, «не­ нужно и смешно» будет, когда лирическая героиня соберется «всю себя» вылить «под ноги» каюим-то неведомым своим оппонен­ там... Вся книжка — из подобных контрастов. Пусть простит нас Вера Захарова, эти строфы приведены здесь не для того, что­ бы над ней поглумиться. Естественно, что у начинающего автора могут быть и неуда­ чи, и плохие стихи, и сумбур в мыслях. Однако все это не обязательно печатать! Подобные опыты надо оставлять в учени­ ческих тетрадках, а редакторы с чистой со­ вестью могут выбрасывать их в корзину. Ну, не набралось бы у Веры Захаровой еще стихов на отдельную книжку. Какая тут беда? Ведь она действительно очень моло­ да, можно было бы и обождать год-другой, дать ей возможность поучиться, поработать. Она еще ничего не умеет толком в поэзии, ничего не знает. Ей очень далеко до са­ мостоятельности. А до самостоятельного сборника почему-то оказалось очень близко... I * * * ...Разговор наш о молодой поэзии G h - бири не претендует на исчерпывающую пол­ ноту. Остались «неохваченные» имена. За время, пока писалась статья, появились новые сборники, новые журнальные публи­ кации. Однако, думается, можно и на обо­ зреваемом материале сделать некоторые выводы. И первый, главный из них — ко­ нечно, тот, что молодая поэзия в Сибири интересна и разнообразна, она развивается в добром реалистическом русле, насущные идеи времени находят свое отражение на страницах поэтических сборников. Несом­ ненны патриотические истоки этой поэзии: едва ли можно найти книжку, где не было бы искренних стихов о любви к родной земл^, к ее людям, к тому или иному ее уголку. Этой любви порой недостает широ­ ты дыхания — отдельных стихотворцев упрекнуть вроде и не в чем, а в целом — вдруг ощущается некая робость поэтов, не­ достаточное пока умение мыслить широко­ масштабными, историческими категориями. Но в том, что это любовь подлинная, сы­ новняя, не приходится сомневаться. Отрадно отметить, что буквально все молодые поэты отдают в своем творчестве щедрую дань теме труда, причем каждый находит в этой теме свою, наиболее ему близкую, грань. Плитченко, например, вол­ нует прежде всего эстетическая сторона труда, его красота, причем речь идет, как правило, о труде сельском, крестьянском, протекающем в «непосредственном контак­ те» с природой. Чернышева интересует психология современного заводского тру­ женика, его внутренний мир. Обозенко — в полном соответствии с его «первой» про­ фессией — занимает преобразующая сущ­ ность человеческого труда, властного из­ менять и улучшать лицо земли. Можно, сказать, суммируя: родная зем­ ля и труд— вот два основных источника вдохновения, питающие творчество моло­ дых поэтов. Хотя при этом им, безусловно, не чужды и другие важные и нужные в современной поэзии мотивы: тревога о завтрашнем дне планеты, раздумья о доб­ ре и зле, о жизни и смерти, о назначении художника. Как ни странно, мало запомнилось яр­ ких стихов о любви, а то, что запомни­ лось, принадлежит старшим по возрасту «молодым» — Чернышеву, Шпак. У их младших товарищей есть милые, изящные, элегически тонкие стихи этого плана, но стихов, которые можно было бы назвать сильными, в которых звучала бы сама судь­ ба, глубокое переживание, боль, если хо­ тите,— таких стихов у них ещ е, нет. И, конечно, бросается в глаза разность уровней, проистекающая, видимо, оттого, что не везде и не всегда старшие товари­ щи по искусству, а также издатели одина­ ково требовательны к «новопосвящаемым». В результате иногда право «слыть поэтом» (хорошо изданная, современно оформлен­ ная книжка, как правило,— с портретом' обретают стихотворцы, на деле еще не «до­ росшие» до этого ответственного звания. Давайте в заключение заглянем еще раз в ломоносовский трактат «О качествах сти­ хотворца рассуждение». Он звучит порази­ тельно злободневно! «...Правила одни стихотворческой науки не делают стихотворца, но мысль его рож­ дается как от глубокой эрудиции, так и от присовокупленного к ней высокого духа и огня природного стихотворческого. Ибо кто знает, что стопа, что цезура, что женская, что мужская рифма, и с сим бедным запа­ сом в стихотворцах себя хочет числить, гот равно как бы хотел воевать, имев в руках огнестрельное оружие, не имея ни пуль, ни пороху. Цицерон о стихотворце говорит: «В безделицах я стихотворца не вижу, в обществе гражданина видеть его хочу...»