Сибирские огни, 1968, №10

государственном. Крутил он, крутил баранку и вдруг обнаружил вопиющее непонима­ ние политического момента. — Значит, едем? — задиристо оказал он, перебивая наш разговор,— Едем, так?.. Гоним порожняком три «краза»! Порядочек! Это сколько же они скалы вывезли бы? — тут он углубился в подсчеты, множа грузоподъемность на количество рейсов за выче­ том простоев по причине прокола шин («допустим такое»), но сбился и спросил нас напрямик: — Хорошо это? Я с интересом ждал, как выйдет из создавшегося положения горкомовец Толя Иванов. Но Толя, видать, не впервые сталкивался с проявлением вульгарной эконо- ‘ мики. Он даже не ответил водителю, а сказал как бы для себя: — Капиталист, понимаешь, средств на рекламу не жалеет. Знает, что они окупятся... — Во-во! — подхватил водитель.— Капиталист за такое спустид бы с тебя штаны да всыпал. — Капиталист, говорю!— теперь уже загорячился Толя.— Миллионы не жалеет истратить на такое дело! А мы, видишь ли, начинаем кубики считать!- Протранжирить­ ся боимся, а на другом больше теряем! Миллионы, швыряемые капиталистическими акулами на рекламу, не затронули нашего водителя. Но с тем, что мы «на другом больше теряем», он охотно согласил­ ся. Сказал: «Тоже верно»,— и успокоился. Мы познакомились. — Шамов Виктор,— представился водитель и добавил (шоферы народ словоохот­ ливый) :— Комсомолец с пятидесятого года, пять дет — в партии. Тут же получила объяснение и причина недопонимания Шамовым настоящего момента. Оказывается, пока его коллеги зарабатывали здесь право везти эстафету, Виктор два с половиной месяца «трубил» в командировке, в Сургуте, развозил на своем «кразе» грузы вдоль линии электропередач Тюмень — Сургут. Только вернулся, его — в Абакан («— У тебя Виктор Иванович, все же теща — есть кому с ребятиш­ ками остаться. А у других и этого нет»). Теперь уже Толя, толкнув меня локтем, саркастически начинает: — Заметьте, как «мудро» у нас делается: гонят машины за тридевять земель, через несколько краев и областей... Развить эту критическую, мысль ему, впрочем, не удается, потому что Виктор, увлекшись, рассказывает как раз свою биографию. Про то, как в шестнадцать лет на Горьковском автозаводе его,, чтобы не хулиганил, обучили водить машину. Как по­ том работал комбайнером в деревне, служил в армии, как приехал сюда, на Красно­ ярскую ГЭС. И все эта годы — за баранкой. Только один раз оставлял машину — уходил слеса­ рем в ЖКК, квартиру зарабатывать. Квартиру Виктор зарабатывал. А личная жизнь у него разбилась. Как раз в то время и разошелся с первой женой. - ■ — Я там секретарем комсомольской организации был. Ну вот... Только свое соб­ рание отведешь — на партийное надо. А там — поручение, там воскресник... Какая-то, допустим, перетерпит, а другая посмотрит, посмотрит, возьмет да и плюнет. Верно?.. Вот так и получилось. — А теперь Виктор? Ну, хотя бы эти командировки твои? — Понимает,— говорит Шамов.— Теперь хорошо ж и ву— нельзя жаловаться. ТруднЬ ей приходится, факт, но понимает. Только скажешь: надо, Валя! Может быть, для нас же с тобой надо... — При нашей работе очень важно, чтобы жена тебя понимала,— солидно за­ мечает Толя. Мы с Шамовым настороженно замолкаем. Кто его зн ает— может, товарищ ком­ сомольский деятель желает потеоретизировать на тему «личное и общественное». Но Толя, как выясняется следом, успел прийти к такому выводу эмпирически. — Я недавно женился,— конфузливо говорит он.— Месяц назад.