Сибирские огни, 1968, №9

пучее дерганье коростеля в лугах. В сосновом лесу до пощипывания в ноздрях пахло растопленной за день смолой; мох хрустел под ногами и перекатывались сухие шишки. 8 Коса по спине до пояса, толстая, на кончике синяя лента, широкая, красивым бантом завяз ана. Ольге когда как вздумается, так она и з а ­ плетает: то в одну косу, то в две. Максиму нравится больше, когда в одну... Ольга сегодня в новеньком платье — ситчик красивый, радостный, забрызганный мелкими лепестками, похожими на крылышки иван-чая. Платье Ольга сшила себе сама. И у других девчонок есть платья из сит­ чика, и они тоже сами себе их сшили, но Ольгино наряднее всех... «Это оно потому наряднее всех, что Ольга сама красивая»,— при­ ходит Максиму на ум. Ведер сердитый, сырой — слезу в глазах высекает, дыхание схваты­ вает; на ветер идти — боком надо себя поворачивать, а то упирает в грудь со всей силы, отшатывает. Ветер треплет подол, обжимает ко­ лени; Ольга платье одергивает, придерживает его ладонями и хохочет. Максим отворачивается, как от едкого дыма: стыдно видеть ему голые Ольгины колени. Как в лес вошли — сразу затишье стало. — Ты хмурый, Максим. Почему? — Ольга трогает его за плечо. — Д а нет... — Я вижу... Ты почитай мне стихи, самые новые. — С чего ты взяла? Я в прошлом году еще Вассе показывал, она поругала меня... С тех пор не пишу. — Врушка, врушка! Мне тетрадка твоя попадалась... — А-аа... По тумбочкам шаришься? — Нет. На подушке лежала... В спальне не было никого, я взяла полистать. — А вправду ты хочешь, чтоб почитал?.. Есть у меня о том, как я в детдом ехал... «Меня в детдом везли зимою, на санях сонною тайгой. Возница, де­ душка Зиновий, немного был на слух тугой. Он лошадь вдруг огрел вожжою и мне сказал: «В детдоме, знать, не бедокурь и на чужое — смотри, чтоб рта не разевать. Там поваром Вострова Клавка, моя пле­ мянница, так к ней ты чаше бегай за добавкой, а то худущий, как Ка- щей. Не будь обидчивой овечкой, полезут драться — сдачи дай. Кровать поближе к теплой печке всегда под зиму выбирай». Но тут я задремал под шубой, возница снился мне с кнутом и дом наш старый на отшибе, с забитым наглухо окном». — Р а зв е ты это о себе написал? — Глаза у Ольги блестели.— Ты к нам приехал летом, а не зимой, не на санях, а на паузке. И не один, а с братишкой... И ты говорил, что дома у вас никакого не было.— Ольга ка залась растерянной... Максим улыбнулся, не размыкая губ: какая-то тишина нашла на него, спокойствие. — Написал, как мне придумалось... Объяснить не могу. Вершины деревьев над головой сплетались почти в сплошную, тем­ ную густоту, и ни один клочок ветра не попадал на землю, под полог леса. Над вершинами же катился несмолкаемый гул, осыпал хвою, че­ шуйки коры, и редко сбивал шишки с сосен.